— Что еще?
— Я сказал, что она, по-моему, не вполне оправилась от потрясения. Я был уверен, что это так. Посоветовал ей все хорошенько обдумать и взвесить, а не принимать наспех решений, которые, несомненно, повлияют на всю ее дальнейшую жизнь. Я просил Кэти представить, чем чревато разглашение правды о ее прошлом — для ее семьи, друзей, жениха, для нее самой.
— Иными словами, вы пытались отговорить ее от судебной тяжбы, — сказал Майрон.
— Возможно. Но я так и не поделился с ней своими истинными мыслями: общедоступная, по ее же словам, потаскуха, снимающаяся для порножурнала, половая извращенка намерена заявить, что-де ее изнасиловала ватага студентов, с двумя из которых у нее, по собственному признанию, были шашни. Мне хотелось, чтобы она хорошенько все обдумала и не действовала сгоряча.
— Вы слишком снисходительны к себе, — заявил Майрон. — Вам было глубоко плевать на нее. Она пришла к вам за помощью, а вы думали о чем угодно, кроме нее самой: о вашем драгоценном деканате, о возможном скандале, о футбольной команде, которой вот-вот предстоит участвовать в чемпионате страны, о собственной карьере, о том, что Кэти работала у вас и это может всплыть, о том, что она запросто могла прийти к вам домой среди ночи. Все это связывало вас с делом. Люди начали бы более внимательно приглядываться к вам и, возможно, докопались бы до вашего удивительного соглашения с женой.
При этих словах декан встрепенулся.
— А что вы знаете о нашем с женой уговоре?
— Вам что-нибудь говорит словосочетание «раз в два месяца»?
У Гордона отвисла челюсть.
— Как… — Он умолк и даже почти улыбнулся. — А вы неплохо осведомлены, молодой человек.
— Всеведущ, как Господь, — поправил его Майрон.
— Я не намерен обсуждать мой брак, но буду честен и признаю, что все эти эгоистические соображения приходили мне в голову. Однако я беспокоился и о Кэти. Ошибка такого рода…
— Не ошибка, а изнасилование, декан. Кэти изнасиловали, и это не ее ошибка. Она стала жертвой не собственного легкомыслия, а шайки негодяев, которые зажали девушку в Раздевалке и надругались над ней.
— Вы слишком упрощаете.
— Нет, это вы все упростили, сделав Кэти «крайней».
— Неправда.
Майрон покачал головой, но решил, что сейчас не время препираться.
— Что произошло после того, как вы надавали Кэти кучу своих добрых советов?
Декан предпринял не очень удачную попытку передернуть плечами.
— Она странно посмотрела на меня. Как будто я ее предал. А я ведь только хотел помочь. Возможно, она восприняла мои слова так же, как вы. Не знаю. Кэти встала и сказала, что вернется завтра, чтобы подать жалобу. И ушла. Больше от нее не было никаких вестей, только этот пришедший по почте журнал да еще телефонный звонок несколько дней назад.