– Он не может ее прокормить. Засуха уничтожила весь урожай, а у него дома еще несколько таких же голодных детей. Он хочет, чтобы я взяла его дочь в монастырь. Но времена сейчас тяжелые, нам и своих-то трудно прокормить.
Констанс подумала о своих дочерях. Оди была примерно такого же возраста.
– Я могу взять ее только на кухню, – сказала тетя. – Ученицы платят за свое обучение.
– Тогда возьмите ее на кухню, – сказала Констанс. – Я пришлю для нее немного денег.
– Ты хочешь, чтобы в наш монастырь нескончаемым потоком повалили голодные дети? – вскинулась тетя. – А именно это и произойдет, племянница, если я возьму девочку Дюрана. В селении полно голодных, каждый день их отводят в лес и там покидают на волю судьбы.
– Тогда я дам денег на содержание пятерых, – упрямо сказала Констанс. – Сроком на один год. Чтобы кормить и одевать пятерых маленьких девочек, вряд ли понадобится много денег, – сказала она.
– Обещаешь? – спросила аббатиса.
– Обещаю.
Пока Констанс садилась на свою кобылу, тетя держала для нее стремя.
Маленькая аббатиса подошла ближе, оглянулась, чтобы удостовериться, что поблизости нет никого, кто мог бы подслушать их разговор.
– Для чего ты так подробно расспрашивала меня о Пьере Абеляре и его жене? Что за этим кроется?
Констанс изобразила бледное подобие улыбки.
– Да нет, ничего особенного. Просто мне было любопытно.
Тетя нахмурилась:
– Не надо мне лгать, у тебя это плохо получается. Женщина чаще всего не может говорить откровенно лишь по одной причине – из-за мужчины.
Прежде чем Констанс успела что-нибудь возразить, тетя добавила:
– Я знаю, что король дал тебе позволение не выходить замуж три года. Ты постоянно напоминаешь об этом всему миру. Но ты, видимо, не хочешь воспользоваться этой передышкой?
Констанс покраснела. Она дернула лошадь за гриву, та заржала и попятилась. Аббатиса отпустила поводья.
– Не будем говорить об этом, тетя. Да и какое это имеет значение? – Она почувствовала, что выдает свою тайну. – Все равно я никогда его больше не увижу.
Она медленно вывела кобылу из ворот на дорогу, где уже стояла в ожидании колонна рыцарей. Тут они с тетей простились. Констанс нагнулась, тетя благословила ее и поцеловала в холодную щеку. Туман начинал постепенно рассеиваться, день обещал быть ясным и морозным.
Отъехав от монастырей Святой Хильды и Святого Дунстана, они повернули на юг. Прогуляв в трактире всю ночь, рыцари двигались вяло, с трудом. Карсфу ездил взад и вперед вдоль колонны, на все лады ругая тех, кто продолжал дремать в седле. Он исподтишка поглядывал на Констанс, которая, однако, и сама держалась не слишком бодро.