Бертрада продолжала рыдать.
– Если уж тебе так ненавистно замужество, ты могла бы покончить с собой и тогда избежала бы всего этого.
Она подошла к столу и поставила пустой кубок на стол.
– Лучше успокойся и послушай меня, я дам тебе хороший совет. Лежи спокойно, и пусть жених сам делает свое дело. Он будет в таком блаженном исступлении, что и не вспомнит о тебе.
Кто-то поскребся в дверь, и служанка слегка приоткрыла ее. Снаружи стоял один из монахов церкви Святого Айдана, по всей видимости, с каким-то сообщением о пленниках.
Приподняв голову сестры, Констанс заглянула ей в глаза. Да, конечно, святая церковь осуждает повторное замужество. Это считается тяжким грехом. Но Констанс – подопечная короля, богатейшая наследница Англии, поэтому, можно сказать, она не принадлежит себе, и король трижды выдавал ее замуж. Епископ Честерский, однако, утверждает, что грех лежит не на короле Генрихе, а на ней, Констанс. В знак своего особого благоволения король даровал ей три года свободной, незамужней жизни. А вот Бертраде выпала другая судьба. Она не сможет принять монашеский обет, у нее нет другого выхода, кроме как выйти замуж за рыцаря де Клайтона, тут уж ничего не попишешь.
– Миледи. – К ее руке прикоснулась одна из служанок. – Не расстраивайтесь, пожалуйста. У вашей сестры все будет хорошо.
«Дай-то бог», – подумала Констанс.
Другая служанка помогла Бертраде подняться, и ее снова отвели к ванне. Продолжая плакать, Бертрада уселась в воду, а служанки принялись намыливать ей волосы.
Одна из служанок принесла шитое серебром платье, приготовленное для смотрин. Платье было из мягкой, словно шелк, красной шерсти, спряденной здесь, в Морле. Констанс показала его сестре, но та поспешила отвернуть свое распухшее от слез лицо.
Пожав плечами, Констанс велела служанкам сменить мокрые камышовые циновки и спустилась по лестнице во двор.
Хотя высокопоставленные гости удалились на обед в большой зал замка, во дворе было еще достаточно многолюдно. Констанс знала, что ей следует присутствовать на свадебном пиршестве, но не могла же она предстать перед гостями в грязном платье и с волосами, напоминающими воронье гнездо. Она направилась к приору Мельклану, который, поддерживаемый молодым монахом, ожидал ее у ступеней.
– Простите, что причиняю вам беспокойство, графиня.
Она вновь обратила внимание, какой болезненный у него вид.
Констанс пробормотала несколько ничего не значащих слов. Она подумала, что без помощи молодого монаха старый Мельклан вряд ли устоял бы на ногах, так он ослабел за последнее время.