– Это было, в общем, интересно, – сказал он.
– В общем, интересно, – сказала Мария. – Может быть, тоже, в общем, интересно, подумать о до-Объединенческом хаосе, в котором мы бы оказались, если бы действительно сами выбирали себе классификацию. Ты подумал об этом?
– Нет, – сказал Чип.
Ну так подумай. Представь себе, что сто миллионов членов захотят стать телевизионными актерами, и ни один не захочет работать в крематории.
Чип посмотрел на нее.
– Я очень болен? – спросил он.
– Нет, – сказала Мария. – Но ты мог бы серьезно заболеть, если бы не помощь Анны, – она сняла пресс-папье с кнопки телекомпа, и с экрана исчезли зеленые символы. – Дотронься, сказала Мария.
Чип коснулся браслетом пластинки сканера, и Мария начала что-то набирать на клавиатуре.
– Тебя проверяли на тысяче тестов, начиная с первого дня так, – сказала она. – И УниКомп знает результаты даже самого последнего из них, – ее пальцы бегали по черным клавишам. – Ты сотни раз встречался с советчиками, и УниКомп тоже об этом знает. Он знает, какая есть работа, и кто ее должен делать.
Он знает все. Ну, так кто же лучше и рациональнее проведет классификацию, ты или УниКомп?
– УниКомп, Мария, – сказал Чип. – Я знаю это. Я совсем не собирался на самом деле себя классифицировать. Я только… только подумал: «а что, если», это все.
Мария прекратила печатать и нажала на кнопку ответа. На экране появились зеленые символы.
– Иди в лечебный кабинет, – сказала Мария. Чип вскочил на ноги.
– Спасибо, – сказал он.
– Спасибо Уни, – ответила Мария, выключая телекомп. Она закрыла его и защелкнула замки. Чип медлил.
– Я буду здоров? – спросил он.
– Абсолютно, – ответила Мария. Она ободряюще улыбнулась.
– Прости, что заставил тебя прийти в воскресенье, – сказал Чип.
– Ничего, – сказала Мария. – Один раз в жизни я украшу кабинет к Рождеству раньше двадцать четвертого декабря.
Чип вышел из коридора советчиков и вошел в лечебный кабинет. Работал всего один блок, но и в очереди стояло только три члена. Когда подошла его очередь. Чип просунул руку так глубоко, как толь ко мог, в обрамленное резиной отверстие и с благодарностью почувствовал контакт браслета со сканером и мягкое жужжание инъекционного диска. Он хотел, чтобы это «щелк-жж-ж-щелк» продолжалось долго-долго, и он стал полностью и навсегда здоров, но на этот раз все произошло даже быстрее, чем обычно, и Чип заволновался, что прервалась связь между блоком и Уни, или что в самом блоке не хватило лекарства. Быть может, в такое тихое воскресное утро этот блок небрежно зарядили?
Тем не менее, беспокойство прошло, и, поднимаясь вверх по эскалатору, он чувствовал себя гораздо лучше по отношению ко всему : себе самому, к Уни, к Семье, к миру, ко Вселенной.