Гнудсон огляделся было, но в это время к крыльцу поднеслась еще одна машина. Из нее другой автоматной пулей выскочила Чикита. Увидев всех с постными физиономиями и хватанув мертвецки пахнувшего воздуха, она тут же завалилась в обморок.
Только через час ее удалось привести в чувство меры, не сходя с пресловутого места. Разумеется, первыми словами Чикиты были:
— Он здесь?…
Любопытствующей ответила от души хлеставшая ее по зажиточным щекам Айша:
— Если ты имеешь в виду Костаса, то его здесь нет. Здесь вообще, к сожалению, нет никого из знакомых, родственников или соседей… Вставай… Хватит отдыхать, когда другие пашут…
— Слава богу, — поднялась с бетонного пола изрядно потрепанная Чикита — Хорошо, что меня не видела, мама. «На холодном полу, голой попой…»
— Если ты таки хочешь, дочка, я могу тебе это сказать…, — вынырнул из-за широких спин Мойша.
— И ты, отец, здесь, — хлопнула своими удлиненными ресницами Чикита, — Надеюсь, ты ничего ей не скажешь — мама не переживет. Лучше прижми единственную и неповторимую дочурку к своему благородному сердцу…
И отец обнял дочь. И дочь обняла отца. И все присутствующие, глядя на них, смахнули со своих глаз по паре дежурных слез.
Оторвавшись от Мойши, Чикита вопросила:
— Я объехала уже всех его знакомых. По пути завернула сюда. Но если его и здесь нет, то где же он?
— Да бес его знает, — пожал плечами Айши Гнудсон. — И Катя вот тоже никак не востребуется…
— Но мы не можем стать жертвами обстоятельств, — провозгласила восточная мудрость.
— И ждать милости от муниципалитета, — несколько искоса взглянула на Гнудсона Чикита, — мы должны…
Она собралась было произнести поджигательную речь, но тут к ступеням подкатил еще один автомобиль. С шикарными дипломатическими номерами.
Из автомобиля, зацепившись чем-то за зеркало, едва выкарабкался Большой олень.
— О, дорогая Чикита, — кинулся он к девушке, — ты, как всегда, живее всех живых. Твоя мать сказала, что не знает, куда ты намылилась. А мой братский консультант посоветовал мне в первую очередь заглянуть в морг…
Чикита молча бросилась в его объятия и растаяла в них, в таких не по северному горячих.
— Осторожнее, молодой человек, осторожнее, — шепнул ему по старой памяти на ухо старик Пилеменос, — Товар помнете…
— Крепче держитесь там за что попало, — шепнул на другое ухо легко адаптирующийся к переменам Мойша.
Большой олень дипломатично сначала прижал к себе Чикиту, а затем отпрянул. Он шумно втянул в себя воздух и, принюхавшись, а также выяснив, в чем дело, вынес вполне подходящий вердикт:
— Давайте-ка создадим поисково-спасательный штаб. Так у нас всегда делают, когда напрасно ищут кого-нибудь в тундре. А чтобы не волновать общественных обывателей и не допустить утечки в желтенькую, извините Айша, прессу, заляжем в нашем посольстве. Идет? Ставим на голосование…