– Спасибо, – ответила тронутая комплиментом Мелани. – Я бы осталась с Робертом и была бы рада, если бы он вернулся каким угодно.
Кэйл кивнул:
– Да уж, не сомневаюсь в этом.
Их глаза встретились. Мелани почувствовала себя неловко и хлопнула в ладоши Бутчу, который весело гонялся за бабочкой. Пес поспешил к хозяйке и с разбегу прыгнул на нее. Мелани, потеряв равновесие, упала.
Смеясь, она повернулась к Кэйлу и увидела, как он решительно катит свое инвалидное кресло к дому. Мелани поднялась на ноги, ей было грустно. Кэйла трудно понять, нельзя же забраться в его мысли, чтобы узнать, почему он такой замкнутый. Девушка подумала, что это по-настоящему ужасно – вдруг ощутить собственную неспособность двигаться, стать калекой в молодые годы, в начале многообещающей спортивной карьеры.
Она пошла к дому, Бутч вертелся под ногами. Близился вечер. Мелани подумала, что тетя Адди, возможно, захочет чаю с печеньем. Нужно спросить, решила она, и Бутча надо взять с собой. Может, жизнерадостному псу удастся развеселить тетю.
Первое, что бросилось Мелани в глаза, когда она вошла в дом, – это темнота. Когда она утром наводила здесь порядок, то отдернула все шторы, и из окон полился солнечный свет, он словно обещал, что дальше все будет хорошо. Мелани поспешно раздвинула все шторы во второй раз. Задернуть занавески мог только Марк, и она еще поговорит с ним об этом. Ей казалось, что отказаться от солнца – значит отказаться от надежды на счастье.
Пока девушка возилась со шторами, Бутч носился по комнате. Когда Мелани стала подниматься наверх, пес побежал впереди. Вдруг на верхней ступеньке он замер, из его горла вырвалось низкое, сердитое рычание. Мелани увидела, как его шерсть встала дыбом, и сама от страха покрылась гусиной кожей.
Наклонившись к собаке, девушка прошептала:
– В чем дело, мальчик?
Впереди простирался темный холл, все двери были наглухо закрыты.
Бутч двинулся вперед, принюхиваясь к выцветшему ковру. Мелани шла следом за ним. Вдруг пес подался назад и рванулся влево. Когда Мелани нагнала его, Бутч стоял и, завывая, скребся в дверь опечатанной комнаты – спальни дяди Бартли.
– Нет, Бутч, не надо!
Мелани схватила пса за ошейник и попыталась оттащить от двери злополучной комнаты. Хотя Бутч не отличался большими размерами, все же в ярости он был сильнее хозяйки. Он начал громко лаять и скалить клыки. Когда его лай сменился злобным воем, Мелани на какую-то секунду ослабила хватку. Бутч тут же вырвался и начал яростно царапать дверь; его когти оставляли следы на старом дереве.
– Что здесь происходит? – послышался голос из темноты, и затем холл наполнился светом.