Подобная телеграмма была в свое время направлена Верховным в адрес А. М. Василевского.
«Маршалу Василевскому.
Сейчас уже 3 час. 30 мин. 17 августа, а Вы еще не изволили прислать в Ставку донесение об итогах операции за 16 августа и Вашей оценке обстановки. Я давно уже обязал Вас, как уполномоченного Ставки, обязательно присылать в Ставку к исходу каждого дня операции специальные донесения. Вы почти каждый раз забывали об этой своей обязанности и не присылали в Ставку донесений… Последний раз предупреждаю Вас, что в случае, если Вы хоть раз еще позволите себе забыть о своем долге перед Ставкой, Вы будете отстранены от должности начальника Генерального штаба и будете отозваны с фронта.
И. Сталин.
17.8.43 3.30.[83]
Серьезные претензии были высказаны И. В. Сталиным уполномоченному Ставки Г. М. Маленкову, который был на Сталинградском фронте вместе с Г. К. Жуковым, за непредоставление донесения.
На это Маленков ответил: «Товарищ Сталин, я ежедневно подписывал донесения, которые посылал Вам Жуков». Сталин резко возразил:
«Мы посылали Вас не в качестве комиссара к Жукову, а как члена ГКО, и Вы должны были нас информировать».[84]
Этот разговор состоялся во время доклада Г. К. Жукова и Г. М. Маленкова, вызванных Верховным с фронта в Кремль. После этого эпизода Г. К. Жукову пришлось лететь под Сталинград уже одному.
Институт представителей Ставки просуществовал почти до конца войны. Надобности в нем не стало, когда сократился фронт боевых действий более чем в два раза, а командующие войсками фронтов выросли в крупных полководцев. В это время штабы фронтов приобрели опыт планирования операций, надежного управления войсками и четкой организации взаимодействия. Особенностью управления со стороны Верховного являлось волевое давление на командующих войсками фронтов при выполнении задач, поставленных Ставкой, хотя оно иногда и не соответствовало сложившейся оперативно-стратегической обстановке. Так было в самом начале войны при нанесении контрударов, когда, не зная, где противник сосредоточил основные усилия, ставили задачи по его разгрому по планам, заранее разработанным еще в мирное время, а подчас просто по интуитивным соображениям. Командующие войсками, получив такие задачи, буквально хватались за голову, но делать было нечего, следовало выполнять «высочайшее повеление». Так было на Западном фронте, когда на правом крыле фронта по 9-й армии и 3-й танковой группе немцев наносился контрудар силами 6-го, 11-го мк и 36-й кд (группа Болдина), а по войскам 4-й армии и 2-й танковой группы, более сильной, чем 3-я, командующий 4-й армией генерал-майор М. Б. Коробков организовал контрудар силами только одного 14-го механизированного корпуса.