Он такой гладенький, бархатистый, горячий — в прямом смысле слова горячий, как будто у него температура сорок. И он проходу ей не дает — жеребец, честное слово, а это Даша уважает: ей нравится много секса, больше, чем нужно, чтобы уже потом все саднило, и все равно — еще, еще, потому что невозможно контролировать чувства…
— Я люблю тебя… — пробормотал Захар, вцепившись ей в волосы.
— И я тебя люблю, — сказала Даша, глядя ему в глаза.
Она любит его. Разве можно не любить человека после такого секса?
— Пусти, я в душ, — улыбнулась она.
— Не могу.
— Ну уж как-нибудь, — Даша выскользнула из-под него и встала с кровати. — Дай сигарету.
Захар бросил в нее сигаретой, но та упала на пол. Даша подняла.
— Зажигалку, — попросила она.
Захар уже нарочно швырнул зажигалку на пол. Даша нагнулась, подобрала и поинтересовалась:
— Что с руками произошло?
— Ничего! — ухмыльнулся тот. — Просто нравится вид сзади.
— Похотливый самец! — притворно возмутилась Даша.
— Да-да! Это я! — обрадовался Захар.
В пять утра ей захотелось домой.
— Я поеду, — сообщила она.
— Зачем? — Он, казалось, обиделся.
Или расстроился.
— Не знаю, — Даша пожала плечами. — Хочу домой. В свою постель. Тебе же утром на работу, а я собираюсь выспаться.
— Да-а… — согласился Захар. — Везет тебе.
— Приедешь ко мне вечером?
— Обязательно.
Она его поцеловала, а подлый Захар схватил ее и затащил в постель.
— Я не могу! — сопротивлялась Даша. — У меня такси! Я одета!
— Это ничего… — утешал «похотливый самец». — Я осторожно…
Даша вышла от него совершенно очумевшая, с ощущением, что сексом она уже никогда не будет заниматься — ибо нечем, все убито, она теперь инвалид, открыла в машине окно и вдыхала особенный утренний воздух, в котором даже запах бензина кажется приятным. Воздух, который трепещет от собственной свежести и чистоты, воздух, наполненный птичьими трелями, жужжанием поливальных машин и солнечными лучами.
— Что за срань господня?! — заорала Даша и запустила в Оксану подушкой.
— Пора вставать, — твердо произнесла Оксана.
— Вставать?!
Даша задыхалась от ярости. О’кей, после такого припадка злости она уже не заснет, но идти на поводу у взбесившейся суки, которая разбудила ее ни свет ни заря?!
— Какого черта «пора вставать», если я легла три часа назад?! А? Ты в своем уме?! — Даша выскочила из постели и стояла перед Оксаной голая.
Наверное, это был очередной способ ее унизить. Или она просто хотела показать, что Оксана так же беспардонно вторглась в ее интимную зону — сон?
— Сегодня съемки у Малахова в одиннадцать! — Оксана неожиданно тоже заорала. — Забыла? Я тебя двадцать раз предупреждала! Не надо делать из меня дуру!