— Они недолюбливают Странников и вообще всех чужаков. Те, кто живет так долго в одиночестве, полны страха. Из страха дикари приняли бы нас и дали бы нам пищу и кров, но затем под покровом темноты пришли бы, связали нас и убили. К ним нельзя прийти и сказать: «Я ваш друг»… Они знают, что мы здесь. Они наблюдают за нами. Если они увидят, что мы тронемся завтра дальше, то нас не потревожат. Но если мы не сдвинемся с места или же попытаемся приблизиться к ним, они начнут нас бояться. Именно страх вынуждает убивать.
Обветренный и измотанный дорогой, Фальк сидел, откинув назад капюшон и скрестив руки на коленях, у костра с подветренной стороны небольшого холма. Порывы ветра с залитого багрянцем запада шевелили его волосы.
— Пожалуй, ты права, — задумчиво произнес он, глядя на далекий дымок.
— Вероятно, по этой самой причине Синги никого не убивают.
Эстрел чувствовала, в каком настроении товарищ, и пыталась утешить его, изменить ход мыслей.
— По какой такой причине? — спросил Фальк, понимая намерения девушки, но не откликаясь на ее попытки.
— Потому что они не боятся.
— Возможно…
Она заставила его задуматься. Вскоре Фальк сказал:
— Что ж, судя по всему, мне следует пойти прямо к ним и задать свои вопросы. Если они убьют меня, я получу удовлетворение хотя бы от того, что испугаю их…
Эстрел покачала головой:
— Они не испугаются. И они не убивают.
— Даже тараканов? — спросил Фальк, вымещая на ней свое плохое настроение, вызванное усталостью. — Как они там поступают с тараканами в своем Городе… обезвреживают их, а затем снова выпускают на свободу, как Выскобленных, о которых ты мне говорила?
— Не знаю, — ответила Эстрел.
Она всегда серьезно воспринимала его вопросы.
— Я знаю только, что их Закон требует почитать жизнь, и они строго его придерживаются.
— Но почему Синги должны почитать человеческую жизнь, ведь они не люди?
— Именно поэтому их правила требуют почитать все формы жизни, разве не так? И меня учили, что, с тех пор как пришли Синги, больше не было войн ни на Земле, ни между планетами. Именно люди убивают друг друга!
— Нет таких людей, которые смогли бы сотворить со мной то, что сделали Синги. Я чту жизнь, поскольку она куда сложнее и неопределеннее, чем смерть. Самым сложным и самым неопределенным свойством ее является разум. Следуя своему закону, Синги сохранили мне жизнь, но они убили мой разум. Разве это не убийство? Они убили того мужчину, которым я некогда был. Они убили того ребенка, которым я некогда был. Какое тут благоговение перед жизнью, когда так забавляются с человеческим разумом? Их Закон лжив, а их благоговение притворно.