– Здравствуйте, – степенно ответил тот, пытливо рассматривая пришедших. Пряхин открыл было уже рот, чтобы объяснить вторжение, как вдруг Костя наступил ему на ногу и отчаянно скосил глаза. Следуя этому молчаливому указанию, горный инспектор увидел приклеившийся к камню окурок папиросы.
В зубах у бакенщика дымилась кривая трубка.
Иван Александрович поперхнулся приготовленными словами.
– Сеть вяжете? – глядя не на сеть, а на ружье, спросил Костя, чтобы начать с чего-то.
– Ай не видишь?
– А как рыбка ловится?
– Как смогеш поймать. Ну, ещё чего?
Костя растерялся. За окурком на песке, дерзкой нелюбезностью бакенщика и его ружьём угадывалось недоброе.
– Да ничего больше…
– Глазы бы мои на вас не смотрели, – сказал бакенщик, и брови его сдвинулись к переносице, занавешивая глаза. – Прямо житья не стало. Говорю – бесполезные ваши труды. Нет у меня самоловов, ау!
Он развел руками, смешно растопыривая при этом пальцы.
Бывалый Пряхин угадал причину дедова недовольства.
– Мы самоловами не интересуемся, старина…
– Тёще своей скажи. Я рыбнадзор, что твой кобель, за версту чую. Моторку-то, поди, под шиверой кинули? Понапрасну старались, паря! Учён!
– Верно тебе говорю, – начал было горный инспектор, но старик отмахнулся только:
– Иди-кось ты…
– Грамотный? – теряя терпение, спросил Пряхин.
– Ежели найдёшь снасть – протокол подпишу. Могу «кошку» дать. Поплавай пошарься, коли охота.
Иван Александрович, выдернув из кармана туго набитый бумажник, раскопал в нём служебное удостоверение, протянул бакенщику.
– На, смотри! Я, брат, по другому делу инспектор, не по рыбному.
Старик неуверенно, точно опасался подвоха, взял документ. Повертел, не раскрывая, в руках.
– Может, очки дать?
– Пошто? И так угляжу. – Перелистав, вернул удостоверение, кивнул на Костю: – А тот что?
– Океанограф. Течения да глубины изучает.
– Я его, паря, по фуражке за рыбнадзоровского моториста признал, будь ты неладна, – меняя гнев на милость, пробурчал бакенщик. – А он, выходит, вроде по нашей части? Насчёт глубин?
– Именно.
– Эвона что. Ну, пущай изучает. Только у нас глубины постоянной нету, река с карахтером.
– Красавица река! – подхватил Пряхин.
– Река ничего себе, только рыбнадзору много. Допёк меня, паря, рыбнадзор. Намедни новый перемёт спалили, да еще акт составили. Какая это жизнь, скажи?
– Да-а… – сочувственно протянул Костя, продолжая поглядывать на ружье и окурок. – Жизнь неважная…
– То-то и оно, – обрадовался старик. – Однако ступайте в избу, я вас ухой накормлю. Утресь чалбушишко подходящий попал. До вас потчевал гостя – поглянулась ушица.