Пирия была с ней поздно ночью, когда старуха села в постели, заговорив внезапно сильным и глубоким голосом.
— Почему ты здесь, дитя? — спросила она.
— Чтобы побыть с тобой, сестра, — ответила Пирия, обняв старую женщину и уложив обратно в постель.
— О, да. На Тере. Где Андромаха?
— Она уехала. Ты помнишь? В Трою.
— Троя, — прошептала Мелита, закрыв глаза. Она молчала какое-то время, но вдруг закричала:
— Огонь и смерть! Теперь я вижу Андромаху. Она бежит сквозь пламя! Злые мужчины преследуют ее!
Старуха начала размахивать руками.
— Беги! — закричала она. Пирия схватила ее за руку.
— Успокойся, Мелита, — сказала девушка. — Ты в безопасности. Умирающая жрица открыла глаза, напряглась всем телом.
Потекли слезы.
— Злые, злые мужчины! Судьба настигнет вас! Минотавр сожрет вас. Он придет с великим громом, небо потемнеет, а солнце исчезнет.
— Что с Андромахой? — спросила Пирия. — Ты можешь ее видеть? Говори!
Предсказательница расслабилась и улыбнулась.
— Я вижу тебя, Каллиопа. Я вижу тебя, и все хорошо.
— Ты видишь меня с Андромахой в огне?
Но Мелита больше ничего не сказала. Пирия посмотрела в глаза старой женщины, и поняла, что она умерла.
Оставшись одна на берегу, девушка смахнула слезы и покачала головой. «Это было истинное видение?» — спрашивала себя Пирия. Это означало, что ей суждено спасти Андромаху от злых людей? Или умирающая старуха просто имела в виду, что видела ее сидящей у постели?
Девушка вздохнула. Теперь было слишком поздно задавать вопросы. В ночь смерти Мелиты Пирия собрала несколько золотых безделушек и немного еды, а затем направилась на север острова, где украла маленькую лодку.
Пирия увидела дородную фигуру Одиссея, шагающего вдоль места стоянки и удаляющегося от корабля и команды. Он смотрел в противоположную сторону. Девушка знала, что царь Итаки избегает ее. Под влиянием порыва она осторожно встала и спустилась на берег. Когда она добралась до него, Одиссей стоял на коленях, старательно рисуя ножом на песке чье-то лицо. Он поднял глаза, ничего не сказал, но выражение его лица было не очень дружелюбным.
Секунду девушка молчала.
— Зачем ты пытался спасти свинью? — спросила она. Он поднял брови, словно ожидал другого вопроса.
— Кирка объяснила мне, что другие свиньи последуют за Генни. Он был нам нужен, чтобы контролировать их.
Царь Итаки встал, вытер нож о грязную тунику и повесил его на пояс. Затем он смахнул песок с ног, уничтожив изображение лица.
— Пока тебе удалось спустить их с корабля и поместить в загон без его помощи.
Между ними снова воцарилось молчание. Одиссей выглядел напряженным, не было и следа его обычной грубовато-простодушной манеры поведения; он был сосредоточен и внимателен. Пирия испугалась, что он уже принял решение предать ее и поэтому чувствовал вину.