— Почему бы вам не присесть? А я принесу что-нибудь выпить…
— Где мы? — оборвала я его, не в силах больше выносить этот треп.
Разговор у костра резко смолк, и даже Хелена подняла голову и пристально посмотрела на меня. Окинула меня быстрым и внимательным взглядом с ног до головы, будто впитала мою душу, — так мне показалось. Дерек прекратил пощипывать струны гитары, Маркус слегка улыбнулся и стал смотреть в сторону, а Джоана и Бернард уставились на меня широко распахнутыми испуганными глазами олененка Бэмби. Не слышалось ни звука, кроме потрескивания веток в огне и легких хлопков, с которыми искры отрывались от костра и зигзагами улетали в небо. Где-то дальше ухали совы, и доносился легкий хруст, как будто кто-то шагал по сухим веткам.
Вокруг костра воцарилась мертвая тишина.
— Кто-нибудь собирается ответить девушке? — Хелена оглядела своих спутников, явно забавляясь. Все промолчали.
— Ладно, если никто не желает, — она потуже стянула шаль на груди и зажала ее концы в руке, — я выскажу свою точку зрения.
Остальные запротестовали, и мне тут же ужасно захотелось узнать мнение Хелены. В ее глазах заплясали огоньки, она наслаждалась неодобрением своих спутников.
— Расскажите, Хелена, — попросила я.
— О нет, вы не хотите этого слышать, поверьте мне, — жарко забормотал Бернард, и его двойной подбородок заколыхался от возмущения.
Хелена с вызовом подняла серебристую голову, ее ярко блестевшие темные глаза внимательно изучали меня, а рот слегка кривился:
— Мы умерли.
Эти два слова прозвучали холодно, спокойно, сухо.
— Ладно, ладно, вы же ей не верите, — сказал Бернард самым своим злым, как мне подумалось, голосом.
— Хелена, — упрекнула ее Джоана, — мы уже это обсуждали миллион раз. Ты не должна так пугать Сэнди.
— По-моему, она вовсе не выглядит напуганной, — возразила Хелена, сохраняя то же довольное выражение лица.
— Бросьте, — Маркус прервал молчание, заговорив впервые с того момента, как я присоединилась к компании, — возможно, она права. Мы вполне можем быть мертвыми.
Бернард и Джоана заворчали, а Дерек начал тихонько перебирать струны гитары и напевать: «Мы мертвы, мертвы, мертвы, все мертвы — и мы, и вы».
Бернард что-то неодобрительно проворчал, а потом налил чай из фарфорового чайника и протянул мне чашку на блюдце. И все это — в чаще леса. Я не сдержала улыбки.
— Если мы мертвы, то где же мои родители, Хелена? — с упреком спросила Джоана, высыпая печенье на фарфоровое блюдо и ставя его передо мной. — И где все остальные покойники?
— В аду, — пробубнила Хелена. Маркус улыбнулся и быстро отвернулся, чтобы Джоана не увидела его лица.