– Насколько помнится мне, присутствие птиц предвещает близость суши, – сказал Альгиус, но, как ни тщились беглецы, ни единого признака таковой не увидели.
Монах снова попробовал рыбачить и на сей раз вознагражден был небольшой полосатой рыбкой. Каждый получил кусочек величиною с полмизинца, и эта малость только раздразнила аппетит. Спустя некоторое время неподалеку от лодки вынырнула морская корова, и Бофранк вновь посетовал на негодные патроны. Альгиус утешил его, ибо употребить столь крупное животное в пищу, находясь в полузатопленной лодке, все одно невозможно.
Солнце указывало на то, что путь лежит в верном направлении. Вновь взялись грести. Боль в израненных ладонях притупилась, да и весла оставалось лишь два – другие два оказались утраченными во время ночной бури, – оттого гребли по очереди.
Успокоившееся было море вновь взволновалось, когда светило поднялось в зенит.
– Видно, господь в самом деле прогневался на нас, – сказал смиренно монах. Так или же нет, но в этот раз буря набросилась на суденце с силою, куда как превышающей ночную. Почти сразу потеряны были два других весла, унесло и бочонок с водою. Небо сделалось почти черным, его раздирали вспышки молний, яростно грохотал гром, и приникшие к жалкому куску дерева люди ничего не могли поделать себе во спасение…
– Смотрите! – вскричал в ужасе монах, указывая перстом вдаль. Бофранк повернулся и обомлел, увидев, как на лодку накатывает новая волна – высотою с Фиолетовый Дом, пенная и грозная. Никто не успел более ничего сказать, как чудовищный удар подбросил лодку едва ли не к самым небесам; борт вырвался у Бофранка из рук, и субкомиссар почувствовал, как погружается в морскую бездну. Забив руками и ногами, Бофранк попытался всплыть, и это ему удалось. Средь брызг и клочьев пены разглядел он толкователя – совсем неподалеку тот цеплялся за большую доску, оторванную, верно, ударом волны от утлого суденышка. Альгиус замахал рукою, призывая Бофранка. Сделав несколько отчаянных движений, субкомиссар подплыл к нему и тоже уцепился за спасительный обломок.
– Где же остальные?! – возопил он, выплевывая жгуче-соленую воду.
– Нас разбросало в стороны! – крикнул в ответ Альгиус. – Лодка рассыпалась, но мне кажется, берег совсем недалеко! Слышите, как шумит о скалы прибой?
Однако в сплошном грохоте Бофранк не слышал ничего.
– Скиньте сапоги! – посоветовал Альгиус. – Они тянут вас вниз! Скиньте все, что есть на вас!
Бофранк попытался снять один сапог, но сорвался с доски и едва не утерял ее из виду. Альгиус, ухватив за ворот, вернул его назад. С горем пополам субкомиссар освободился наконец от обуви и куртки, штанов же с поясом снимать не стал. С особенным сожалением расстался он с тяжелым пистолетом; кошель же с подарком Гаусберты остался висеть на поясе.