Относительной, разумеется. Время от времени поводок дергают и смотрят, как я бьюсь в затягивающейся все туже и туже удавке. Вот, например, сегодня…
- Его высочество изволит быть хмурым в эту прекраснейшую из ночей, - раздается сдержанный, чуть хрипловатый голос, от которого перья на моей спине встают дыбом. Причем отнюдь не от страха. Сэр Шерессан, Властелин Дальних Ветров (чем бы они, эти ветра, ни отличались от всех остальных сквозняков), оказывает подобное воздействие на женщин. Вне зависимости от того, в каком физическом теле они в данный момент обитают.
- Настроения принца легки, точно Туман на перевалах. - Дама Аламандин не поворачивается к нобилю, держащему на запястье беркута, но даже затылком своим умудряется передать впечатление, что уж она-то знает и чем вызвана хандра его высочества, и как использовать ее к собственной выгоде. - Они мерцают и изменяются. Но горы остаются прежними.
- Ветер подтачивает даже горы.
- Но воля короля остается неизменной.
- Воля короля остается неизменно исполненной.
- Разве я сказала иначе?
Хозяйка игриво щелкает меня по клюву, ведет рукой. Моя голова поворачивается вслед за кончиками ее пальцев, описывая почти полный круг. Снова пытаюсь цапнуть, промахиваюсь, получаю еще один щелчок. Губы моей госпожи изгибаются в улыбке. На мгновение мелькают клыки, слишком тонкие и острые, чтобы принадлежать примату.
Интере-есный диалог. Что же я пропустила на этот раз? И вообще, по какому поводу назначена охота? До Самейна и осеннего выезда в мир смертных еще две недели, да и не похоже это сборище на официальное Деяние Силы. Раз сам король отсутствует, речь идет не о великой магии, а о рутинной перетасовке энергий. В то же время подслушанный разговор наводит на размышления о более… политической подоплеке.
Я выпрямляюсь на руке госпожи и, игнорируя дальнейшие подначки, вращаю головой, оглядывая высокое собрание. Королевская семья представлена лишь младшим принцем, золотокожим юношей с рассыпанными по черным доспехам волосами цвета снега. Рядом, придерживая нетерпеливых коней, застыли королевские рыцари, вежливой такой стеной отделяя его высочество от остальной свиты. Принц не выглядит хмурым. Скорее задумчивым, непроницаемым и очень одиноким. Но мало ли каким он кажется? Я готова признать, что благородные фэйри куда более поднаторели в чтении себе подобных, нежели едва оперившийся совенок.
Перезвон серебряных копыт, новая тема в окутавшей поляну музыке, - из тьмы возникает огромный скакун, несущий на своей спине мастера охоты. Лорды и леди оживляются, но я не обращаю внимания на подъехавшего к принцу охотника. Нет, мои глаза лишь для сидящей на его руке птицы.