– А как ты хотела бы ему ответить?
– Конечно, нет! – воскликнула Энни чуть громче, чем следовало. Стоявшая рядом пара обернулась на ее возглас.
– Ш-ш-ш, – снова зашептала Изабель, согревая своим дыханием щеку Энни. – Конечно, нет. Что же еще! Я сама передам ему твой ответ. Это Арчибальд Стэнфорд – собиратель портретов, родовитый аристократ. Он увидел тебя в образе Смирения и сказал, что влюбился с первого взгляда.
Обе посмотрели на Стэнфорда, мигавшего Энни с противоположного конца зала.
– Мне будет несказанно приятно передать ему твой вежливый, но твердый отказ на его великодушное предложение. Ведь до сих пор он считал, что мои работы недостойны его коллекции.
– Не оставляйте меня, мэм, – взмолилась Энни. – Они все смотрят на меня. Мне страшно.
– Тогда, – Изабель обняла Энни, – не отрывай от меня своего взгляда.
Неторопливо и грациозно Изабель пересекла гостиную. «Вот что значит быть настоящей леди, – подумала Энни. – Позволять себе роскошь никуда и никогда не торопиться!» Настоящая леди всегда выше мелочных забот, на то у нее всегда есть слуги или кто-нибудь еще.
Изабель подошла к Арчибальду Стэнфорду, наклонилась и что-то сказала – старик раздраженно хлопнул ладонью по подлокотнику, словно прихлопнул какое-то насекомое. Изабель медленно выпрямилась и поплыла обратно к Энни, глядя прямо на нее. «Не отрывай от меня своего взгляда». «Она хочет убедиться, – подумала Энни, – что я делаю все, как она сказала: смотрю на нее, не отрываясь».
За обеденным столом Энни сидела между Робертом Хиллом и мистером Дрейком. Это испытание было потяжелее того, что ей довелось перенести во время фуршета в гостиной.
Обед состоял из восьми блюд, но, едва похлебав супа, Энни почувствовала, что совершенно сыта, и уже почти не могла притронуться к жаркому из молочного поросенка. Прикидываясь, что ест, она жевала во рту кусочек вареной моркови.
Обед подавала кухарка, облачившаяся по этому случаю в платье горничной. В таком обличье Энни видела ее впервые. Беременность Тэсс была уже слишком заметна, чтобы прислуживать за столом; Изабель решила, что ее вид непременно отобьет у гостей аппетит.
Подавая Энни гарнир, кухарка нечаянно задела ее тарелку, и соус потек Энни на платье тонким ручейком.
– Простите, мисс, – безразлично произнесла кухарка.
Ее лицо было замкнутым, а взгляд холодным. Их словно разделяла глухая стена. Словно кухарка была незнакома с Энни или даже не видела.
– Знаете, что я вам скажу, господа, – вдруг громко произнес кто-то. – Все беды у нас от ирландцев.
Это был Роберт Хилл, сидевший рядом с Энни. Она с недоумением посмотрела на него. О чем это он? На ее счастье, Эльдон задал этот вопрос вслух.