— Куда? К вам?
— Да, да. Я закажу вам пропуск. Вам ведь нужно со мной поговорить?
В ответ тихое, еле слышимое «да».
— Прекрасно. Приезжайте. Я вас жду.
Рублёв назвал адрес управления, номер подъезда, комнаты и положил трубку.
И почувствовал облегчение: всё же он был прав. Она позвонила сама. Теперь он почти не сомневался, что у неё есть что сообщить ему. Крупица информации за крупицей, и портрет Рудника будет готов — омерзительный портрет одного из хитро замаскировавшихся предателей.
Эту породу людей Рублёв ненавидел всей душой.
— Ты не должен вносить в своё дело эмоции, — наставлял его Петраков, когда Сергей Николаевич горячился. — Эмоции мешают объективной оценке фактов. Холодность и бесстрастность — лучшие средства уберечь себя от ошибок.
Но Рублёв не мог быть бесстрастным к Клиенту. Он был его личным врагом, а не только объектом изучения. Он снился ему по ночам и постоянно напоминал о себе, как болезненная опухоль на теле. Он не выходил у Рублёва из головы. Кто он, этот Павел Рудник? — в который раз задавал себе вопрос Рублёв.
Дежурный из бюро пропусков доложил, что Матвеева находится внизу, ей выписан пропуск.
Через несколько минут Лидия Павловна появилась в кабинете, осунувшаяся, побледневшая. На сей раз она показалась Рублёву несколько старше, чем в первую их встречу. Но одета она была по-прежнему тщательно, с большим вкусом. Опустившись в кресло у стола, она тут же достала сигарету и, прикурив от протянутой Рублёвым зажигалки, несколько раз нервно, глубоко затянулась. Пальцы её дрожали.
— Не волнуйтесь, Лидия Павловна, — сказал Рублёв как можно мягче. — Поверьте, что вы пришли к людям, которые вас поймут и, если надо… помогут.
— Постараюсь, — полушёпотом проговорила она. — Хотя не волноваться, наверное, невозможно.
— Что-нибудь случилось?
— Да… Вернее, нет. Ничего особенного. Если не считать, что мне показалось — вы правы. В отношении его я имею в виду, — какое-то мгновение она молчала, борясь с волнением. — По-моему, я не подхожу для той роли, которую вы мне отвели. Просто не справлюсь.
— Никакой роли мы вам не отводили. Поймите, речь идёт о государственной безопасности. Успокойтесь и расскажите, как вёл себя Рудник.
Лидия Павловна рассказала, как Рудник выпытывал, где она была. Она просто похолодела от страха: неужели он догадался, что им заинтересовались? Просто собачья интуиция. Правда, потом он прикинулся этаким ревнивцем, но она ему не поверила: дело не в ревности, просто он чует что-то неладное.
— Но каким образом? — удивился Рублёв.
— Не знаю. Я подумала: а вдруг у него на моей работе есть свой человек? Но это глупость, конечно.