— Для вас мы все на одно лицо, мистер Рудник. Я понимаю. Но между мною и Кларком большая разница. Возможно, Кларк и готов спрятаться в кусты, но мы вам готовы помочь, мистер Рудник.
— Кто вы?
— Это неважно, Павел. Информация нужна мне лично.
Рудник взорвался:
— Мне надоело всю жизнь играть в прятки! Играйте сами!
Маккензи досадливо поморщился:
— Перестаньте! Давайте поговорим, как деловые люди.
Он чиркал зажигалкой просто так, чтобы успокоить нервы. Зажжёт и задует пламя. Маккензи думал: как, в сущности, иррациональны русские люди! Как не могут они сохранять равновесие, трезвую голову в критических ситуациях!
У него тоже дела шли плохо. Донесение Кларка в Лондон об отзыве его из Москвы стало известно Джозефу. Шепнули друзья из шифровального отдела. Но он не хотел так просто выходить из игры. По крайней мере без хорошей суммы в кармане. Он намеревался выйти на пенсию, обеспечив себе кое-какие сбережения. И в этом смысле Рудник представлял собой прекрасный источник дохода. Ведь сведения, которыми он располагал, можно было продать любой разведке. За приличное вознаграждение. Пусть такие идиоты, как Кларк, борются за демократию. Отныне он, Джозеф Маккензи, будет бороться за себя. Да, это было нечестно. Но стоит ли об этом беспокоиться. Всю свою жизнь Маккензи посвятил нечестной игре.
— Что на сей раз я должен сделать? — спросил Рудник. Он не спускал с гостя напряжённого взгляда.
— Очень немного. Вы передайте мне всю информацию, которой вы в своё время снабдили Кларка, а я помогу вам переправиться на Запад.
Некоторое время Рудник молчал. Потом прошёл на кухню. Вернулся, он с початой бутылкой водки, двумя рюмками и салатом из помидоров. Джозеф пить отказался. Рудник залпом опрокинул рюмку в рот, закусил колечком помидора. В голове поднялся вихрь сомнений. Что это, провокация? Или, наконец, реальный шанс спасти шкуру?
— А где гарантия, что вы сдержите своё слово? — спросил он гостя, который невозмутимо покуривал сигарету.
— Я умею держать своё слово, мистер Рудник. Не в моих интересах оставлять вас на милость русской контрразведки.
— То же самое говорил мне и Кларк. А где он и его друзья теперь? Дрожат за свою шкуру.
Рудник налил себе немного водки.
— Послушайте, мистер Обухович, мы наблюдаем за вами давно и потому кое-что о вас знаем.
При этом имени Рудник вздрогнул, словно его неожиданно ударили по лицу.
— Так вот, Павел Обухович, — продолжал англичанин, — хотел бы напомнить вам некоторые, безусловно, неприятные подробности вашей биографии. В годы войны вы служили в полиции в маленьком городке под Могилёвом. Вы были начальником карательного отряда и лично расстреливали арестованных соотечественников, которых вы и ваши гитлеровские хозяева подозревали в связях с партизанами.