Увидев Ганса Кушница в скверике, Рудник отметил про себя: тот оделся так, чтобы не быть похожим на иностранца: и брюки, и рубашка, и сандалеты — всё куплено в наших магазинах. Сидит себе обычный московский парень, покуривает, почитывает «вечёрку».
Рудник сел рядом с ним и, дождавшись, когда молодая женщина встала и, толкая перед собой коляску, отошла на приличное расстояние, заговорил с Кушницем.
Он вкратце изложил новости, выуженные из разговора с Максимовой. Кушниц отложил «вечёрку», затянулся сигаретой (Рудник отметил, что и сигареты были наши, «Столичные»), с минуту молчал. Не высказав ни одобрения по поводу услышанного, ни скепсиса, сразу приступил к делу.
— Значит, так. Запомните твёрдо. Завтра же отправляйтесь в район института. Разыщите дом Главного. «Мерседес» — это опознавательный знак. Познакомьтесь с этим молодым человеком. Найдите предлог.
— Это несложно, — буркнул Рудник. — Например, запасные части к его машине.
— Да, да. Хорошая мысль. Я слышал, с запасными частями у вас сложно. Предложите всё, что ему нужно. Я достану. Вообще подружитесь с ним. Прощупайте его как следует. Он нам может пригодиться.
Рудник делал вид, что любуется резвящимися детьми в дальнем углу сквера.
— Вы забываете, что квартира Главного может охраняться. Появляться там, значит, попасть в их поле зрения…
— Не появляйтесь близко у квартиры. Машину оставьте где-нибудь в людном месте…
— Допустим. Что конкретно узнать от хозяина «мерседеса»?
— Фамилия тестя… Уточнить, то ли это лицо, что нам нужно… Если да, то его привычки, слабости, в первую очередь слабости… Может ли кто-нибудь из наших вступить с ним в контакт?
— Чёрт побери, — прошептал Рудник, — вы суёте мою голову в петлю… Вы не знаете наших условий. Вы думаете, что советская контрразведка не предприняла мер по охране Главного…
— Может быть. Но вас и не просят вступать в контакт с Главным. Вы должны стать на короткую ногу с его зятем. Сделайте так, чтобы он сам обратился к вам за помощью. Купите его деньгами, если надо.
Рудник хмурился. Не нравилось ему это особое задание. И почему-то вспомнилась Лида, её детская, наивная радость тогда, в день рождения, её фраза: «Но ведь у тебя есть я». Эх, послать бы этого слащавого гада куда-нибудь подальше! И зачем только он свалился на его голову!
Заметив его колебания, Кушниц уже мягко, даже тепло сказал:
— Да не волнуйтесь! Я тоже рискую. Не меньше вас. У меня ведь нет дипломатического иммунитета. Я намного моложе вас. И мне ещё хочется вернуться домой.
— А у вас есть дом?
Кушниц пожал плечами:
— Кто при деньгах — тот везде желанный гость.