Руфь сдернула шарф с шеи и хотела выбросить, но я убрал его и сунул в карман. Я никогда не понимал людей, которые готовы выбросить прекрасное оружие только потому, что оно им сейчас не нужно.
Оттаскивая ее от стола, я чуть не подвернул ногу на чем-то. Это был пистолет. Я подхватил его левой рукой и едва успел уклониться от очередного шарфа. На этот раз я вложил в удар всю силу. Мисс Везерфорд могла бы мной гордиться. Я почувствовал, как лезвие прошло через шею и стукнулось о позвоночник. Второго удара не потребовалось.
Я поставил пистолет на предохранитель, сунул его в карман брюк и огляделся. Бо все еще сражался возле кухонной двери. Он дрался табуретом, и видно было, как от него отлетают куски. Возле него оставалось только два телохранителя, а остальные или валялись на полу, или боролись за свою жизнь в других концах комнаты.
Потом старик, который наблюдал за сражением совершенно равнодушно, отдал короткую команду. Бо помедлил, но потом отступил в сторону. Васкес смотрел на своих Компаньерос, не говоря ни слова. Я думал, что они вытащат его из коляски и просто растопчут на полу, что они и пытались сделать, но они остановились. По крайней мере, он был первосвященником их извращенной религии. Может быть, это была дань уважения, может быть, просто восхищение его мужеством, но его не тронули. Бо укатил коляску, и они исчезли за дверью.
Битва еще продолжалась. Я сказал:
- Ужин был замечательный, но нам пора идти, мэм.
- Прекрати рисоваться и вытащи нас отсюда!
Акерман все еще был на ногах, хотя все его лицо было залито кровью. Похоже, он неплохо владел рукопашным боем. Краем глаза я увидел, что Белинда пытается вырваться из рук двоих, которые тащили ее к двери, ведущей в другие комнаты. Наверно, как трофей для Паломино.
Возле окна, через которое мы собирались бежать, какой-то парень размахивал мачете. Я проскользнул ему за спину. Мне было даже жаль, когда я схватил его руку сзади и вывернул так, что он был вынужден выпустить оружие. Он остался безоружным, но мне нужен был этот клинок. И будь он хоть на стороне Паломино, хоть на стороне Васкеса, он определенно не был на моей стороне.
- Хватай стул и выбей это окно, - сказал я Руфи. - Постарайся хорошенько, чтобы мы не порезались, когда будем вылезать. Я попробую их задержать, скажи, когда будешь готова.
Я услышал, как сзади разбилось стекло. С тяжелым мачете в правой руке и ножом в левой, я установил, как мы говорим, оборонительный периметр. И каждый, кто пытался его нарушить, платил за это кровью...
- Все готово. Земля совсем близко. - Голос у Руфи был все еще хриплый от шарфа.