- Ах, Диос, Диос!
Это была прекрасная поза. Я встал и размахнулся тяжелым клинком, держа его двумя руками. Ребята с большими топорами иногда ухитрялись все испортить, даже когда шея покоилась на колоде, поэтому потом изобрели гильотину. Крови было много, фактически это была вся его кровь. Я взял отскочивший круглый предмет и положил его на ближайший камень.
Теперь они приближались, привлеченные криком. Я услышал знакомый голос. Вместо того, чтобы бежать, я пополз к ним, нашел себе хорошую точку недалеко от предмета, который было хорошо видно на камне. Наконец, первый прошел мимо меня и вдруг взорвался испанскими ругательствами. Я узнал, что раньше голову звали Мигель и что, какой бы свиньей он ни был, они потеряли в его лице бесценное сокровище. По крайней мере, это то, что я смог перевести. Но почему-то никто не хотел взять голову и из уважения приложить обратно к телу. Один из них заметил какое-то движение наверху, может быть, Руфь, может быть, кусты зашевелились от ветра, но они бросились в погоню. Они все проходили, с уважением кланялись голове и бросались дальше. Наконец мимо меня прошла худощавая фигура Паломино. Я знал, что он остановится возле головы, и он действительно остановился. Он отдал приказ, и голову вместе с телом унесли вниз. Он расставил людей кольцом по склону и пошел вверх, чтобы выяснить ситуацию. Через секунду я ткнул пистолетом ему в спину.
Если вы имеете дело с такими людьми, как мы, то обычно не рекомендуется подходить слишком близко. Но раз эти растяпы оставили пистолет на полу, я подумал, что он знает все эти хитрые приемы, по крайней мере, хуже, чем я умею владеть его дурацким шарфом.
- Хелм? - тихо спросил он.
- Кто же еще?
- Если ты меня застрелишь, они тебя убьют.
- Если я тебя не застрелю, они тоже меня убьют. Но ты можешь им приказать этого не делать.
- Но чего ради я должен это приказывать? - спокойно спросил он.
- Скажем, мы оба смелые ребята, которые не боятся смерти, но я думаю, если ты сохранишь мне жизнь, я еще тебе пригожусь... Теперь быстро отошли их, пока они не поняли, в чем дело. Трое из четверых, которые лезли наверх, поняли, что что-то не так, хотя почти ничего не видели в темноте. Они нерешительно подходили к нам.
- Хефе? - спросил один.
- Идите с остальными, - Паломино указал на склон. - Становитесь в линию. Вы должны быть не дальше трех метров друг от друга.
- Си, Хефе.
Люди ушли. Я сказал:
- Они слушаются тебя. Но надолго ли? Ведь старик жив, и никто не захотел с ним покончить. Похоже, что ты попал в серьезную заварушку, амиго.