Но убивать было уже поздно, даже слишком поздно. Был такой момент два с половиной года назад, когда я мог и даже должен был выстрелить в него – не обязательно в сердце, а просто в ногу или плечо, чтобы он упал. Иногда, просыпаясь, я думаю о том случае. Но теперь слишком поздно. Для меня. Другое дело для него. Не сомневаюсь, что время от времени его ночные мысли тоже кружат вокруг этого. И однажды он должен принять решение. А пока мы ходим в дружках, и чуть не закадычных.
Я смотрел, как он шел к передвижному бару, чтобы приготовить нам выпивку – двести шестьдесят пять фунтов живого веса и почти никакого жира. Карл выглядел потрясающе в белом обеденном пиджаке, не сравнить с тем, каким я его увидел впервые в затерявшейся в горах сторожке Северной Каролины. Тогда он был облачен в одеяние, которое, по замыслу торговца платьем, полностью отвечало идее охотничьего костюма, – в шерстяной красно-черный плед. Это мужчина-то с его габаритами. Но, надо признать, смотрелся здорово. Уж за оленя его никак нельзя было принять, именно такую цель, видимо, и преследовал этот маскарад.
Никогда не знаешь, кого можешь встретить в охотничьем пристанище типа той сторожки. Там может оказаться серьезный охотник-спортсмен или два таких, которым не терпится водрузить на стену своей гостиной, увешанной оружием, очередной трофей – звериную голову. Могут оказаться и несколько идиотов вроде меня, которым не терпится обновить амуницию и испытать оружие. Встречаются чудаки, которые забираются туда просто для того, чтобы пообщаться пару недель с природой. Вот только в толк не возьму, почему это всегда связано с тем, что бритву они оставляют дома? И затем, конечно, всегда находятся любители приложиться к бутылочке, для которых выезд на охоту без спиртного просто немыслим. Они скорее забудут взять с собою ружья, чем ящик с горячительными напитками.
Не думаю, что у кого-либо вызовет удивление, если я скажу, что Карл Гандермэн и две шестерки, которых он прихватил с собой ради компании и для защиты, как раз подпадали под последнюю категорию. Когда я прибыл, они закатили грандиозный скандал из-за ограничений в Северной Каролине по поводу спиртного, как будто владелец охотничьей сторожки был ответствен за принятие законов. И следующие два дня были куда более обеспокоены проблемой восполнения своих быстро убывающих запасов выпивки, чем вопросами охоты. Лишь решив ее, начали сетовать на недостаток живности, в которую можно пострелять, то бишь на то, что тревожило всех нас. Егеря делали все, на что только были способны, с собаками и без них, но вся дичь, которую они находили, неизменно скрывалась в направлении Теннесси, и нам не удавалось даже глянуть на нее одним глазком.