— Разумеется. А это мои помощники из «Меррилл Линч».
Таксы вскочили и принялись тереться боками о голые ноги Иди. Мужчина кивнул подбородком в сторону Тони Торреса.
— Вы его родственница? Жена, а может быть, сестра?
— Я вас умоляю, — буркнула Иди, презрительно передернув плечами.
— Отлично, тогда я дам вам совет. Погуляйте подольше.
Разные мысли закрутились в голове Иди, она бросила взгляд в оба конца улицы, но Кусаки нигде не было видно.
— Какого черта вы ждете? — рявкнул мужчина и сунул Иди поводки. — Уходите, немедленно.
* * *
Августин проснулся от запаха кофе и звуков, доносившихся с кухни. Именно с таким шумом возятся на кухне замужние женщины, готовя завтрак. Он подумал, что это удобный момент для оценки ситуации.
Отец его находился в тюрьме, мать уехала, дикие животные покойного дяди разбежались по окрестностям. Сам Августин был свободен в самом буквальном и самом печальном смысле этого слова. У него не было персональной ответственности абсолютно ни перед кем. Как объяснить такое положение дел Бонни Лам? Мой отец был рыбаком. Он занимался контрабандой наркотиков, пока его не арестовали возле острова Андрос.
Моя мать переехала в Лас-Вегас, где повторно вышла замуж. Ее новый муж играет на саксофоне в оркестре Тони Беннетта.
Моя последняя подружка была манекенщицей, работала на крупную компанию, демонстрируя чулки и нижнее белье. Она скопила деньги и купила себе домик в Брентвуде, штат Калифорния, в котором ублажает сейчас агентов кинокомпаний и изредка режиссеров.
«А вы? — спросит миссис Лам. — Чем вы зарабатываете на жизнь?»
Я читаю свои банковские счета.
Миссис Лам проявит вежливое любопытство, и тогда я расскажу ей об авиакатастрофе.
Это случилось три года назад, когда я летел домой после того, как навестил своего старика в тюрьме Фокс-Хилл. Я не понимал, что пилот был пьян, пока он не врезал наш двухместный «бичкрафт» в фюзеляж: вертолета береговой охраны, который стоял в ангаре аэропорта Опа-Лока.
Потом я три месяца и семнадцать дней спал в палате интенсивной терапии больницы «Джексон хоспитал». А когда проснулся, то оказался богатым. Страховая компания, обслуживавшая чартерные авиарейсы, уладила это дело с помощью адвоката, которого я не знал и до этого дня вообще не встречал. Он вручил мне чек на восемьсот тысяч долларов, и, к своему удивлению, я вполне разумно вложил эти деньги.
А миссис Лам, если я не ошибаюсь в ней, спросит тогда: «Так чем же вы все-таки занимаетесь?»
Честно говоря, ничем…
Разговор за ветчиной и тостами пошел не совсем так, как представлял себе Августин. После того как он рассказал свою историю, Бонни посмотрела на него поверх чашки с кофе и спросила: