Учиться, учиться, учиться… По телевизору обсуждали тему. Насчет свойств политиков, их умения показать себя, особенностей манер (присущих именно политикам), поведения. Его многозначительности, продуманности, демонстративной точности. Насчет того, что мы еще не умеем. Молодежная аудитория, сидя ярусом, внимала. В центре аудитории — две стильные ведущие (одна — наша доморощенная негритянка) и чуть располневшая женщина — политолог с живыми глазами, которые можно встретить у женщин, живущих на свой страх и риск. На вещевом рынке можно встретить и вот здесь. У служащих таких глаз не увидишь, у здешних ведущих они, можно сказать, сделанные, профессиональные.
Женщина-политолог поясняла на примерах, насколько политики уделяют внимание нестандартным жестам, так сказать, обозначая ими свое отношение к происходящему. Не просто так, а с большим смыслом.
Вот, Линдон Джонсон — американский президент, — рассказывала политолог, — не любил интеллектуалов. Трудно сказать, почему. Может, считал, что проигрывает на их фоне. Или их объяснения находил слишком заумными. Но общаться приходилось. И вот приглашает он этих интеллектуалов к себе в рабочий кабинет. Беседует. А потом встает без слов и выходит. Туалет тут же рядом с кабинетом. И… (тут политолог трогательно засмущалась). И писает… Писает. А дверь не закрывает, так, чтобы интеллектуалы могли наблюдать. Со спины.
— Что, правда? — спросила одна из ведущих и обе они искренне развеселились.
— Да! — живо подтвердила женщина-политолог. — Вот что значит нестандартное поведение. Мог дверь закрыть? Мог. Но не закрыл. Так что нам еще учиться и учиться.
Последняя фраза, кажется, не была произнесена вслух, но подразумевалась — это уж точно.
Родимые пятна социализма. Казалось бы, посторонний человек. Бегает иногда по утрам для укрепления здоровья. Пришел, настроил телевизор. Посмотрел компьютер, сходил домой, принес диск с нужной программой. Поставил. Проверил. От вознаграждения категорически отказался. Еще аргумент привел нелепый — он сейчас в отпуске… Нет, вы видели такое? Ну и что, что в отпуске? Как с такими людьми можно строить капитализм? Где глубокое удовлетворение от полученной прибыли? Где рыночные отношения? Где захватывающая борьба за объем продаж? Когда же, наконец, мы научимся жить? Как в Европе, как в Америке. Хотя бы как в Польше. А приятель высказался по этому поводу совсем мрачно:
— Так и до сталинизма можно докатиться.
А сохранилась хорошо. По радио выступала пишущая дама, рассказывала о своей страсти к путешествиям (такая была тема), упомянула (без этого ни один нынешний интеллигент не обходится) о былых притеснениях со стороны КГБ и постоянно при этом пользовалась словом безумно. Это было безумно трудно, это безумно далеко, мне стоило безумных усилий. И, конечно, устала безумно. Это словцо безумно так и мелькало по разному поводу. Если отнять время на сон, получается, что в таком безумном состоянии дама провела большую часть жизни.