Вторая комната служила для хранения канцелярских и лабораторных принадлежностей, в ней также стояли клетки, в которых держали животных: хомяков, белых крыс, двух собак и весьма подвижную обезьяну, которую использовали в первых научных экспериментах и которая осталась жива. Хотя животные были уже не нужны, их держали, чтобы выяснить, не проявятся ли у них с течением времени непредвиденные осложнения в результате проведенных на них необычных опытов.
Штефан прилепил мощные заряды в пустых проемах за сложенными коробками и протянул все провода к решетке вентиляционного колодца, в который он прошлой ночью спустил провода с чердака; работая, он чувствовал на себе напряженное внимание животных, словно они догадывались, что им осталось жить всего двадцать четыре часа. Он покраснел от сознания вины, чего, как ни странно, я случилось с ним, когда он планировал гибель сотруднике Института, возможно, потому, что животные были невинными тварями, а этого нельзя было сказать о людях.
К четырем часам утра Штефан закончил подготовку взрыва в подвале и свою работу в бюро на третьем этаже. Перед уходом он зашел в главную лабораторию на первом этаже и с минуту созерцал Ворота.
Самое главное. Ворота.
Множество шкал, манометров и экранов светились мягким оранжевым, желтым и зеленым светом, так как электропитание никогда не отключалось от узла управления. Сами цилиндрические Ворота, длиной в три с половиной и диаметром в два с половиной метра, еле виднелись в полумраке, лишь освещенные приборы бросали неясные блики на их внешнюю полированную стальную облицовку.
Он пользовался Воротами множество раз, но все еще испытывал перед ними страх; не столько потому, что они олицетворяли выдающееся научное открытие, сколько потому, что их потенциальные возможности нанести вред были безграничными.
В руках опасных людей это были настоящие Врата Ада.
Поблагодарив Виктора за пирог и объявив, что он съел все до крошки - на самом деле он большую часть скормил животным, - Штефан вернулся к себе домой.
Вторую ночь подряд бушевала буря. Северо-восточный ветер нес с собой дождь. Вода вырывалась из водосточных труб и, пенясь, исчезала в стоках, водопадами обрушивалась с крыш, образовывала озера на улицах и переполняла канавы, и оттого, что город лежал почти в полной тьме, потоки и лужи казались маслянисто-тяжелыми, как нефть. На улицах встречались редкие военные патрули; в своих черных блестящих плащах они казались загадочными существами, которые сошли со страниц старого готического романа Брэма Стокера.
Штефан проехал напрямик домой, не объезжая известные ему контрольно-пропускные пункты. Документы у него были в порядке, он совсем недавно получил новое разрешение на передвижение во время комендантского часа, к тому же с ним не было нелегально добытой взрывчатки.