Ингрид подумала о собственной внешности. О своих генах, русских с материнской стороны и ирландских с отцовской; дитя, в котором они соединились, появилось на свет в Бруклине в 1972 году. Наилучшее определение для такой внешности - «за пределами нормы». Ингрид была высокой (на несколько сантиметров выше Максима), мускулистой, без капли жира, с очень светлыми стрижеными волосами, ослепительно белой кожей, голубыми миндалевидными глазами, пухлыми губами, крепкими зубами и длинной шеей; а дополняла работу матушки-природы впечатляющая татуировка на спине, захватывавшая оба плеча и часть правой ягодицы. В ней не было ничего похожего на поцелуй смерти. Всего лишь женщина, склонившаяся над прудом, окруженном ирисами, в котором резвились карпы.
Татуировка впечатляла в эстетическом плане, ибо это была настоящая «бонжи», сделанная японским мастером Камакуры, но не в плане эротическом. По крайней мере, она не впечатлила бы Максима Дюшана. Ингрид была в этом так уверена, что, не задумываясь, дала бы на отсечение свою руку с коротко остриженными ногтями, руку, столь отличную от лапок Хадиджи с ухоженными ногтями, украшенных позолоченными перстнями, которые, однако, не мешали ей работать официанткой в «Дневных и ночных красавицах», ресторане на Пассаж-Бради. Вторая жизнь Максима Дюшана. Ингрид уже все знала о его выздоровлении, которое проходило в Керси, рядом с семьей. О возвращении к источникам, давшим ему новый импульс. Максим снова встретился со своей бабушкой, которая держала единственную таверну в деревне, в нескольких километрах от Кастельсаррасена. Он стал, как и в детстве, часами помогать ей на кухне. Вновь обрел старые навыки и воскрес для новой жизни. И воскресение оказалось чистым и ясным, как крахмальная скатерть и поварская шапочка.
Ингрид задала новый вопрос. Он был из другой оперы, но от этого не становился менее интересным. Сегодня утром Максим был в хорошем настроении, и надо было этим пользоваться.
- Ты когда-нибудь был женат?
Как она и ожидала, он широко открыл свои переменчивые глаза и с удивлением посмотрел на нее.
- Извини за бестактность. Но в Америке это обычное дело. Незнакомые люди садятся в автобус и через пять минут начинают обсуждать подробности своих браков, разводов, болезней… Но это ни к чему не обязывает. А кроме того, мы ведь с тобой уже не чужие, и…
- Это вовсе не секрет. Да, я был женат. Однажды.
- Значит, сейчас ты разведен?
- Я вдовец. Ринко умерла.
- Ринко?
- Она была японкой. Мы встретились во время войны за Мальвинские острова. Она приехала в Буэнос-Айрес, чтобы изучать материалы для сценария.