– Печалиться надо было, а не радоваться, – усмехнулся Ушаков.
– Радовалась и ревновала!
– А ревновалато к кому же? К императрице, что ли?
– К фрейлинам!
– К фрейлинам? Да им по сту годов каждой. Беззубые…
– Почему такие старые?
– Императрице самой пятьдесят, так что же она двадцатилетних рядом с собой держать будет?
– Я так хотела тебя видеть! Однажды даже подъехала к яхте на лодке, – рассказывала Любушка. – Видела тебя – ты был на палубе, а потом вдруг ушел и больше не показывался. Чтобы поговорить с тобой, все рассказать, объяснить, я решила ждать здесь хоть до зимы! Я была уверена, что когданибудь мы встретимся. И вот теперь я счастлива! – И она прижалась к нему.
– А как же всетаки муж? – немного погодя спросил Ушаков. Любушка молчала. – Помнится, красивый такой, черноглазый. И рассудительный, деловой.
– Действительно, он и порядочный человек, и неглупый. Его все хвалят, а особенно мама. Но мне он противен. Я не могу с ним жить!
– Значит, у тебя выходит, как в былине: «Здравствуй, женимши, да не с кем жить»?
– Да, – грустно согласилась Любушка.
– А зачем же выходила за него замуж?
– Глупая девчонка. Вспомни, Феденька, сколько же мне тогда было?
– Почему меня не ждала?
– Но ведь я же говорю: я ждала тебя, ждала целых три года.
– Я тебя ждал пять лет!
– Так это ты. Ты – крепкий. Ты все можешь…
Ушакову както не хотелось спрашивать, но он всетаки спросил:
– А как же сын, Егорушка?
– Ты даже помнишь его имя? – засияла Любушка. – Он хороший мальчик, отлично учится. Черноглазый, красивый. Ему уже восемь лет.
– И тебе не скучно без него?
– Скучно, Феденька. Но я знаю, что он – мой, что он никуда не денется. А ты – ты скоро уедешь. И без тебя мне еще скучнее…
Так они сидели и говорили все об одном и том же – о своей юношеской любви, которая запылала с новой силой. Не могли наговориться, насмотреться друг на друга.
Три дня пролетели как одно мгновение.
– Ах, если бы завтра не состоялось заседание Адмиралтействколлегии! – говорила накануне вечером Любушка. – Пусть бы чтонибудь помешало – наводнение какое…
– Что ты, что ты говоришь, Любушка, окстись! – махала рукой тетушка. – Сегодня и впрямь ветер так и рвет с залива.
Но наводнения не случилось. Заседание прошло без помех. Капитанлейтенанта Федора Ушакова назначили командиром 66пушечного корабля «Виктор».
Императрица сказала о нем графу Чернышеву:
– Ушаков слишком хорош для императорской яхты. Ему командовать боевым, линейным кораблем!
И желание Екатерины было тотчас же исполнено. Ушаков должен был отправляться в Кронштадт. Любушка плакала навзрыд, прощаясь с Федей.