Сталкер Карась не считал себя неудачником. Отправляясь в Зону, он читал «Отче наш», усиленно крестился и целовал глянцевую иконку Божьей матери. А ещё он верил в силу оружия, собственную смекалку и фарт, дарованный ему судьбой. Возможно, Зоне нравились баловни, поэтому она снисходительно относилась к Карасю. Злые языки поговаривали, что у сталкера с рыбьим прозвищем «кишка тонка», что его везение сомнительное и недоказуемое. Да и о каком везении могла идти речь, если пресловутого сталкера за периметром никто не встречал.
Чтобы не говорили в барах, Карась к сплетням не прислушивался. Он считал, что так могут говорить лишь новички, не знающие, как выглядит след дикого вепря, и закоренелые неудачники. Торговцы, скупающие хабар, хвалили сталкера за редкое и отменное качество артефактов. Они – то знали, что такой товар можно добыть только в сердце Зоны.
Именно в сердце направлялся Карась, соблюдая все меры предосторожности. Каждый раз, отправляясь в рейд, сталкер говорил себе, что идёт в последний раз. Идёт, чтобы проститься с Зоной. Чтобы посмотреть на нее в последний раз, ибо завтра у него начинается новая жизнь.
Наступившее «завтра» не приносило ожидаемого обновления, сталкерская жизнь продолжала катиться по накатанной колее. Карась, горестно вздохнув, обещал себе, что следующий рейд обязательно станет последним. Но, даже на самой последней исповеди, сталкер бы не признался, что тянет его в Зону вовсе не прикормленное место, не жажда обогащения, а нечто большее, похожее на зов души.
Как у искусного рыбака, так и у расчётливого сталкера имеются в Зоне заветные места, схроны, закладки, тайники, любимые тропки. По меткам, оставленным в предыдущие рейды, идёт сталкер, замечая изменения, произошедшие за время его отсутствия. Идёт в те места, где по его подсчётам опасность нападения сведена к минимуму, а вероятность того, что в руки попадутся редкостные артефакты – максимальна.
У Карася на этот счёт существовало совсем другое мнение. Вероятность нападения в Зоне существовала, и будет всегда существовать. Животный ли мир, растительный, братья-люди – все без исключения, в большей или меньшей степени, представляют опасность. А вот места, богатые на рождения артефактов, также маловероятны, как и существования Семецкого. Но, как бы там ни было, одно из мест, порождающих артефакты в бесконечных количествах Карасю удалось обнаружить. Именно к нему он стремился каждый раз, зная, что найдёт парочку Компасов, Колобков, огненных шаров. Редкие артефакты, не поспоришь, однако скупщики при виде Компасов, Колобков морщили мясистые носы. Сдвинутые к переносице брови мгновенно разглаживались при виде новых артефактов, не получивших всеобщего признания. Никто не знал, с чем сравнить принесенные сталкером предметы, какую классификацию применить.