– Феномен высшей силы, так же как и феномен веры, невозможно осознать, не пропустив через себя, – негромко, мягким, но наставительным тоном произнес Кирилл. – Эти категории можно только почувствовать. Они являют собой форму, стоящую вне правил обыденного мира, и не подчиняются законам повседневности. Именно поэтому безнадежно глупо выглядят рассуждения о религии какого-нибудь атеиста: в лучшем случае он говорит лишь о надводной части айсберга. Суть ему недоступна.
– То есть духи Лоа существуют?
Грязнов вздохнул – он ждал от дочери другого вопроса, но ответил:
– Да.
И сделал маленький глоток вина.
– И высшая сила католиков? – продолжила Пэт.
– Да.
– И китайцы, и индусы…
– И арабы, – кивнул Кирилл. – Каждая Традиция позволяет достичь вершины. В каждой Традиции есть люди, посвятившие свою жизнь познанию глубинных смыслов. Не каждому это удается. Но результаты есть.
– И все они будут с нами воевать?
– Необязательно, – улыбнулся Грязнов. – Войны человеческие вызывают неудовлетворенные радикалы. Войны же Традиций разжигают те, кто завис между миром материальным и миром духовным.
– Священники?
– Священники-политики, использующие веру как инструмент. В действительности же они поклоняются Власти. А этот бог не знает Традиций. Но там… – Грязнов указал пальцем на потолок, – его нет. Он скитается здесь, в Срединных мирах, так же как и бог по имени Жадность.
– То есть столкновение Традиций – это столкновение людей?
Этот вопрос Пэт понравился Кириллу значительно больше.
– Совершенно верно, дочь. Костры на алтарях разжигают люди. При этом они не всегда интересуются мнением богов.
– Которые мирно уживаются друг с другом?
– Необязательно, – рассмеялся Грязнов.
– То есть можно предположить, что там тоже идут бои, а у нас лишь отголоски?
– Этим и утешаются священники-политики: тычут пальцами в небо и заявляют, что остаться должен только один Бог. Истинный. Но если истинный только один, почему сильны ложные?
– Так боги воюют между собой?
– Никто не знает, что происходит в Верхнем царстве.
– Даже ты? – удивилась Пэт.
– Даже я, – серьезно подтвердил антиквар. – Моя жизнь и моя судьба здесь, в Срединных мирах.
– В мирах?
– И твоя судьба тоже.
В первый раз девушка пропустила оговорку мимо ушей, теперь сообразила:
– Ты сказал «в мирах»!
– А разве диск Земли покоится на трех слонах?
– Кирилл!
– Давай вернемся к тому, с чего начали, – предложил Грязнов, всем своим видом давая понять, что не станет развивать заинтересовавшую Пэт тему. – Судя по тому, что ты рассказала, в «Венеции» ты повстречалась с хунганом Католического Вуду, впавшим в боевой транс. – И небрежно закончил: – Я искренне удивлен, что тебе удалось выжить.