Однажды в конце марта Жакоб с жаром описывал ей сцену, которую наблюдал накануне, – разговор главного психиатра с молодой пациенткой. Жардин гневно ходил по комнате, насупив брови. Матильда встала с дивана, чтобы позвонить в колокольчик – горничная должна была принести напитки. И в эту секунду Жакоб налетел на принцессу. Оба замерли. Меж ними проскочила невидимая электрическая искра. Глаза их встретились, и неожиданно для себя самого Жакоб обнял ее. Он яростно поцеловал ее в губы и столь же стремительно отпустил.
– Извините, – пробормотал он. – Давно хотел это сделать.
Прежде чем Матильда пришла в себя, он уже исчез.
На следующий день Жакоб отправился ужинать к Бреннерам. Как обычно, в гостиной великолепного дома сияли огни, благоухали бесчисленные букеты цветов. На стенах висели картины старых мастеров, роскошная мебель в стиле ампир стояла там же, где всегда, – и тем не менее Жардин сразу почувствовал неладное.
Леди Леонора была одета в какой-то странный, экстравагантный наряд: несколько жемчужных ожерелий, россыпь драгоценных камней, перстни на каждом пальце, браслеты, обтягивающее платье изумрудного цвета. Это облачение удивительно не шло ее тонким чертам. Увидев Жакоба, леди Леонора поцеловала его с необычным пылом:
– Ага, вот и самый красивый мужчина во всем Париже! Лучший друг моего сына. А друзья ему скоро понадобятся.
– Мама! – предостерегающе повысил голос Жак.
На щеках леди Леоноры вспыхнули яркие пятна.
– Что такое, Жак? Ты мне завидуешь? Наверно, хотел бы сам поцеловать в губы своего друга?
Жакоб понял, что она пьяна. Он тихо сел в углу рядом с Жаком и стал наблюдать за происходящим. Господин Бреннер изо всех сил пытался делать вид, что с его женой все в порядке, но вид у него был явно нездоровый. Жакоб вопросительно взглянул на своего друга, и тот пожал плечами:
– Биржа. Все денежки тю-тю.
Он безнадежно махнул рукой.
Жакоб хотел сказать что-то, но не успел – по гостиной прошла волна оживления, все обернулись к новой гостье. Жардин затаил дыхание. Он совсем забыл, как изменяется атмосфера любого собрания, когда появляется Матильда. Сегодня она была во всем блеске, и Жакоб как бы увидел принцессу новыми глазами, такой, какой она была на самом деле. Матильда надела в этот вечер темно-красное платье из легкой, струящейся ткани, подчеркивавшей теплый тон ее кожи и мягкий блеск волос. Ее красота показалась Жакобу поистине царственной.
– Ну вот и наша почетная гостья, – пронзительно провозгласила леди Леонора. – Можем садиться за стол. Вы, дорогая принцесса, всех здесь знаете. И уж во всяком случае, все знают вас, – она хихикнула, словно придя в восторг от собственной невежливости.