Она мысленно прикинула, сколько остается денег. Если провести ночь в гостинице да потом еще потратиться на такси, кошелек совсем опустеет. Сильви поникла головой.
– Я подожду здесь. – Она показала на деревянную скамью. – Когда будете готовы к поездке, позовите меня.
Шофер с изумлением наблюдал, как она устраивается на скамье.
– Ох уж эти парижане, – довольно громко пробормотал он, качая головой.
С первыми же лучами солнца Сильви вновь подошла к такси и увидела, что машина пуста. Ее вновь охватило отчаяние. Тело ныло после ночи, проведенной на жесткой скамейке. Сильви чувствовала себя грязной, несвежей. Снова ждать! Она ненавидела ожидание.
Тут ее внимание привлек стук и скрип. Обернувшись, она увидела, что возле маленькой гостиницы идет возня – на тротуаре расставляют столы, стулья, разноцветные зонты. Надо выпить кофе, с облегчением подумала Сильви и быстро направилась к маленькому бару.
– А вот и моя первая клиентка, – приветствовал ее таксист, мирно отхлебывавший кофе с молоком.
При свете дня Сильви рассмотрела этого человека получше. Невысокий, крепкий мужчина с загорелыми сильными руками. Синяя рубашка, белозубая дружелюбная улыбка. Сильви впилась зубами в горячий, хрустящий круассан. Все-таки она правильно сделала, что решила сюда приехать!
Такси ехало по узкой пыльной дороге мимо крошечных деревенек. На горизонте вырисовывались остроконечные силуэты прованских гор. Песчаные почвы сменились глинистыми, и шофер объявил:
– Подъезжаем к Руссильону.
Город, состоявший из домов красного кирпича, расположился на холме. На самой вершине высились стены и шпили замка. Дорога резко пошла в гору, петляя вокруг холма. По ту сторону возвышенности открылся вид на целое море виноградников, заполнивших всю долину.
Сильви велела остановить машину возле старого крестьянского дома, со всех сторон окруженного виноградниками. Окна были закрыты ставнями, изнутри не доносилось ни единого звука. Сильви неуверенно посмотрела на шофера.
– Может быть, они еще спят?
Тот пренебрежительно пожал плечами.
– Чего вы от них хотите? Художники, парижане. Мне рассказывали про них. Думаю, они просыпаются только к вечеру.
– Может быть, зайдете, выпьете? – щедро предложила Сильви, успокоившись.
Она постучала в массивную деревянную дверь, а шофер лишь скептически покачал головой.
Дверь открыл сам Мишель Сен-Лу – коренастый, побронзовевший от загара, с крепкими руками простолюдина.
– Сильви? – удивленно воззрился он на гостью. – Вот уж не думал, что ты к нам соберешься.
Он восхищенно распростер объятия и прижал ее к себе.