— Если вы думаете, что ее убил кто-то из ревности, то вы просто зря теряете время, убийцу следует искать в другом месте.
Он совершенно неожиданно повысил голос и сказал: черт побери, Жоржетта вольна была любить кого хотела, они оба не только не ревновали, но, случалось, ужинали все вместе, втроем, когда он заставал у нее Боба, и он мог бы рассказать презабавную историю инспектору, но тот этого, конечно, не поймет. А потом, разве это запрещено законом?
Грацци не понимал, разыгрывает ли он возмущение, желая скрыть, что нервничает, или возмущение его искренне и вызвано чувством, которого он действительно не понимал.
— А Пьера Бекки вы знали?
— Кого?
— Стюарда Пьера Бекки… Впрочем, это не имеет значения. Скажите, Жоржетта Тома случайно никогда не упоминала имя одной актрисы, Элианы Даррес?
Он ответил: нет, никогда, — и прикурил от окурка очередную сигарету. Затем отвернулся, чтобы бросить окурок в картонную коробку, куда собирал мусор.
— А некоего шофера грузовика Риволани? Постарайтесь вспомнить: Риволани. Это очень важно, если вы хотите помочь нам.
Парень покачал головой, глаз его за сигаретным дымом не было видно, и он помахал рукой, разгоняя его. И сказал: нет, не помнит. Он такого не знает.
— Вы сказали, что в субботу вечером были у одной девушки в Масси-Палезо…
— У женщины, а не у девушки. Она замужем, у нее трое детей, это совсем не то, что вы думаете.
— Следовательно, вы не должны были встретиться с Жоржеттой Тома в этот день?
— Я не знал даже, что она приезжает. Видите ли, она не обо всем мне рассказывала. Случалось, я не видел ее по целым неделям, потому что или я возвращался поздно, или же она была в отъезде. Когда ей нужна была ее «дофин», она прикрепляла записку к моей двери, и я, уходя, оставлял ключи и паспорт машины у консьержки.
Он сидел, прижавшись бедром к столу, скрестив руки и зажав сигарету между указательным и средним пальцами, непокорная прядь волос падала ему на лоб, смотрел он прямо в лицо Грацци. Задиристый и несчастный.
Я здесь только теряю время, подумал Грацци. И ушел.
Спускаясь по лестнице и думая о пятидесятилетней вдове, которая выключила фары машины, не отдавая себе отчета в том, что делает, и о молодой женщине с серьезной улыбкой на губах, усаживающейся после ужина по очереди на колени своих сотрапезников, он чувствовал себя бесконечно старым и неуклюжим, отжившим свой век.
Навстречу ему попался юноша в плаще. Он поднимался наверх, туда, где находились комнаты для прислуги. И если у Грандена волосы были иссиня-черные, то у этого совсем светлые, он был еще моложе Грандена, серьезный, занятый своими мыслями, он кого-то напомнил ему. Вероятно, он уже встречал его в этом доме в субботу.