Ланс присел рядом с Джин.
– Ты хорошо выглядишь, и набрала в весе, – рассеянно произнес он. – До аварии ты была похожа на щепку.
Джин метнула на него яростный взгляд, но промолчала.
– Я хотел тебе кое-что сказать, – осторожно продолжал он. – По поводу твоей квартиры. Я разговаривал с Джимом, но…
– Но он выкинул меня на улицу, – закончила за него Джин.
– Вроде того. Он обещал оставить тебя там до Нового года, но потом, похоже, собирается отдать эту квартиру новой официантке.
Джин ничуть не удивилась. Хозяин всегда вел себя по отношению к ней порядочно, но его нельзя было назвать способным на сострадание.
– Что ты собираешься делать? – прервал ее размышления Ланс.
Она раздраженно взглянула на него. Неужели он считает, что она попросит его о милости?
– Собираюсь вернуться домой.
– В Англию?
– Да, там ведь живет сестра моего отца.
– Та самая, которой ты не хотела сообщать о несчастном случае? – протянул Ланс.
– Я просто не хотела ее беспокоить, – хриплым голосом произнесла Джин.
– Ну что ж… Давай я позвоню ей, чтобы она встретила тебя в аэропорту, – предложил Ланс.
– Я сама доберусь, – буркнула она.
– В кресле-качалке или на костылях?
– Возьму такси, – отрезала Джин.
– Это обойдется тебе в кругленькую сумму, – безжалостно возразил Ланс. – Кстати, Джим сказал, что ты можешь не беспокоиться насчет квартирной платы. Он вычтет это из твоего жалованья.
Джин с гневом посмотрела на него. Он знал, что ей негде жить, а денег нет даже на билет.
– Ладно, можешь не беспокоиться, я не собираюсь жить в твоем доме, – огрызнулась она.
– А кто тебя приглашал? – удивился Ланс.
– Твой отец. Он был здесь раньше.
– Черт… – едва слышно пробормотал он.
– Я остановлюсь где угодно, только не в твоем доме, – продолжала бушевать Джин.
– Кто кого теперь оскорбляет? – спросил Ланс. – Кстати, это дом моего отца, а не мой.
Он взглянул на ногу девушки в гипсе, и его голос стал резче:
– Если ты не собираешься принять приглашение отца, то каким образом намерена остаться в колледже?
Джин промолчала, потому что не знала, что сказать. Семья Диллонов была ее единственной надеждой, но как же она ненавидела сейчас этого мужчину!
– Я и не хотела там оставаться, – солгала она.
– Ну конечно! Да ты только об этом и думаешь, – грубо возразил он и, не дав возможности поспорить, бросил: – Я заберу тебя в пятницу.
Джин смотрела ему вслед и не могла успокоиться, обуреваемая противоречивыми эмоциями. Ей стойло бы быть ему благодарной, но ничего похожего на благодарность она не испытывала.
Несколько минут спустя в палату вернулась Молли и попыталась вытянуть из Джин, что тут без нее происходило. Не преуспев в расспросах, она, было, принялась за обычную болтовню о своих многочисленных победах, но не выдержала и прямо спросила: