Рождество!.. Осталось четыре дня. За столом соберется вся семья. Джин не хотелось быть непрошеной гостьей. Что же делать?
– Миссис Шерман, можно ли заказать такси в Рождество? – спросила она.
– Такси? Зачем оно тебе понадобилось? А, понимаю… – Лицо домоправительницы стало непроницаемым. – Друг, не так ли?
– Нет, просто… – Девушка смутилась. – Соберется вся семья, я буду лишней. Лучше мне перебраться хотя бы на время в свою квартиру.
– Праздновать Рождество в одиночестве? – Элис в удивлении всплеснула руками.
Джин пожала плечами. Она не видела в этом ничего особенного. С ней это было не впервые. Ее одинокие праздники были гораздо спокойнее, чем те, которые она провела с отцом. Ничего нельзя было предугадать: до какой степени он напьется, будет ли каяться, строить планы или завалится спать.
– Я не праздную Рождество, – заявила она.
Глаза Элис Шерман сузились.
– Ты еврейка?
Нет, Джин не была еврейкой, но опровергать ей не хотелось.
– В любом случае, кем бы ты ни была, профессору будет приятно видеть тебя за рождественским столом. Тем более что там будет не только семья, но и я, – сказала домоправительница.
– Но вы практически член семьи.
Лицо Элис порозовело от удовольствия после этих слов.
– Я им нужна еще и для того, чтобы все приготовить.
– Как жаль, что я даже этого не могу, – огорчилась Джин.
– Что? Ты не умеешь готовить? – Элис восприняла ее признание, будто это был самый тяжкий грех.
Джин покачала головой. Самое большее, на что она была способна, это сварить яйца или поджарить сосиски.
– Смотри, детка, неумение готовить может помешать тебе подцепить приличного жениха, – улыбнулась миссис Шерман.
– Я не собираюсь никого цеплять, – возразила Джин.
– Это ты сейчас так говоришь, – фыркнула женщина. – А вот когда встретишь того, единственного, по-другому запоешь. – Джин не ожидала подобных высказываний от домоправительницы. – Этого не избежать, – продолжала Элис, заметив недоверчивый взгляд Джин. – Любовь приходит ко всем. А настоящая – только раз в жизни.
– Так было у вас с мистером Шерманом? – улыбаясь, поинтересовалась Джин.
– О Господи, конечно же, нет! – выдохнула Элис. – Он был не из тех, для кого любовь важна. Мое сердце разбил другой парень. Он погиб на войне. – Голос ее дрогнул.
– Я… Мне очень жаль, – проговорила Джин.
– Не стоит сожалеть, девочка моя. Это было очень давно. Я только хотела сказать: как ни беги от любви, она все равно рано или поздно догонит.
Джин вздохнула с облегчением, когда Элис перешла к более земным темам:
– Туалет прямо по коридору. Позовешь меня, если понадобится помощь.