– Правильно, – недовольно отозвалась девушка. – Могу я идти?
– Когда у вас следующий семинар?
– В четверг, – сказала Джин, заранее боясь этого дня.
– Прекрасно. Через три дня, – подсчитал он. – У вас будет достаточно времени.
– К этому времени вы хотите получить мою работу? – недоверчиво спросила Джин.
– А что? Какие-то проблемы?
Нет, это только начало проблем. Уже в дверях она спросила:
– Как себя чувствует ваш отец?
Ее слова прозвучали искренне. Возможно, поэтому Диллон ответил:
– Он все еще в больнице, но опасность позади. Врачи говорят, что он поправится, если будет строго следовать их рекомендациям.
– Я рада, – просто проговорила Джин.
– Можно ему передать ваши пожелания?
Джин кивнула.
– Хотя вряд ли он меня помнит.
Наблюдая за удалявшейся Джин, Ланс размышлял о том, что отец наверняка запомнил эту девушку. Всякий хороший преподаватель заметит ученика, который на занятиях постоянно глазеет в окно, мечтая очутиться подальше от колледжа.
Ланс вздохнул. Он и сам работал здесь не по собственному желанию, а лишь для того, чтобы сохранить место за отцом. Любя историю, он терпеть не мог заставлять молодых читать что бы то ни было вместо любимых ими комиксов. А некоторые, вроде Джин, и вообще предпочитали учебе наматывание бесчисленных кругов на беговой дорожке.
– Как все прошло, сынок? – спросил отец, когда Ланс навестил его в больнице.
– Отлично, папа, – ответил Диллон-младший.
Врачи считали, что Дуэйн Диллон уже отслужил свое и должен беречь здоровье. Но Ланс понимал: преподавание для отца – это жизнь.
– Лжец! – возразил отец. – Ты ведь ненавидел каждую минуту, проведенную там.
– Ну, может, и так, – согласился Ланс. – Но не волнуйся, я протяну семестр или два.
– Спасибо, сынок, – искренне сказал Дуэйн.
– Не надо благодарности. Лучше быстрее выздоравливай.
– Постараюсь. – Отец улыбнулся и добавил: – А как моя девочка?
– Просто кошмар.
Девочкой была дочь Ланса, любимая внучка Дуэйна.
– Сколько миссис Шерман работает у тебя, папа?
– Около пятнадцати лет, а что?
– Да не знаю, сколько еще она сможет выносить эту егозу.
– Миссис Шерман сильная женщина. Не беспокойся за нее. Шалости ребенка – для нее забава.
– Посмотрим.
Ланс обожал дочь, но не склонен был поощрять ее капризы.
– Ей нужна мать, – задумчиво проговорил Дуэйн, возвращаясь к излюбленной теме.
– Я и сам вырос только с отцом, – напомнил Ланс.
– Ну и в кого ты превратился?
Ланс улыбнулся в ответ. Он уже лет десять писал новеллы и эссе, причем довольно успешно. У него было имя в литературных кругах. И хотя отец сокрушался, что он забросил историю ради литературы, но в душе гордился им. Ланс очень любил отца и негодовал на тех студентов и преподавателей, которые считали Дуэйна выжившим из ума стариком. Задумавшись об этом, он вспомнил события минувшего дня.