В этот момент распахнулась дверь, и на пороге возник Медведев, княгиня Ольга Павловна и Гродецкий, размахивающий дуэльным пистолетом от Кухенрейтора.
– Что это за вторжение, господа? – осведомился я.
Выражения лиц наших гостей определенно не сулили нам ничего хорошего.
Медведев заговорил:
– Я обвиняю госпожу Миру в участии в ведическом жертвоприношении.
– Лаврентий Филиппович, – покачал я головой, – вы опять за свое!
– Дело гораздо серьезнее, чем вы думаете, Яков Андреевич, – сухо проговорил Медведев. – У нас есть веские основания полагать…
– Какие еще основания? – перебил я его. – Объяснитесь!
– Я же говорила, что она – убийца! – воскликнула Ольга Павловна. В трауре ее фигура казалась особенно величественной. На лбу у княгини пролегли две новые глубокие складки, черты благородного лица заострились. – Я получила записку, – сказала она, повертела ею у меня перед носом и протянула Медведеву. – В ней говорится об окровавленном платке, – добавила княгиня с победоносным видом. – Он должен находиться в ваших вещах! – она ткнула пальцем в Миру, лицо которой покрылось мертвенной бледностью.
– В записке также говорится и о вашем сговоре с индианкой, Яков Андреевич, – бесстрастно проговорил Лаврентий Филиппович.
– Что?! – выдохнул я. – Да как вы вообще смеете?! Вы с ума сошли, Медведев?
– Вы что-то не поделили с князем, – сказал квартальный, – на почве известных вам интересов, – добавил он тише, намекая видимо на нашу с Титовым принадлежность к масонскому братству, и одарил меня весьма многозначительным взглядом.
Гродейцкий и бровью не повел, я только дивился выдержке поляка и иной раз начинал сомневаться в справедливости своих туманных догадок на его счет.
– Я настаиваю на обыске в этой комнате! – заявил Лаврентий Филиппович.
– А если я вам не дам на это своего согласия? – я делал отчаянные попытки защититься, понимая их тщетность.
Мира сидела на канапе, как громом пораженная, зная, что мы с ней угодили в чьи-то умело расставленные ловушки.
– Вам придется подчиниться! – заговорил Станислав, пистолет в его руке был направлен мне в грудь.
– Вы удивляете меня, – сказал я Гродецкому. – А впрочем, сила на вашей стороне, – развел я руками.
– Вот именно, – подчеркнул Медведев. Он осмотрелся по сторонам. В Мириной комнате ему еще ни разу не приходилось бывать. Я заметил, что Лаврентия Филипповича несколько разочаровало скромное убранство ее будуара.
– Чего же вы медлите? – спросила Мира. К этому времени индианка успокоилась и готова была подчиниться судьбе, какой бы горькой она ни оказалась.