поправил его Беккер, подзывая проходившую мимо официантку. Он купил две бутылки пива и протянул одну Двухцветному. Панк изумленно взглянул на бутылку, потом отпил изрядный глоток и тупо уставился на Беккера.
– Чего вы от меня хотите, мистер?
Беккер улыбнулся:
– Я ищу одну девушку.
Двухцветный громко рассмеялся.
– В такой одежде ты тут ничего не добьешься.
Беккер нахмурился.
– Я вовсе не хочу с ней переспать. Мне нужно с ней поговорить. Ты можешь помочь мне ее найти.
Парень поставил бутылку на стол.
– Вы из полиции?
Беккер покачал головой.
Панк пристально смотрел на него.
– Вы похожи на полицейского.
– Слушай, парень, я американец из Мериленда. Если я и полицейский, то уж точно не здешний, как ты думаешь?
Эти слова, похоже, озадачили панка.
– Меня зовут Дэвид Беккер. – Беккер улыбнулся и над столом протянул парню руку.
Панк брезгливо ее пожал.
– Проваливал бы ты, пидор.
Беккер убрал руку.
Парень хмыкнул.
– Я тебе помогу, если заплатишь.
– Сколько? – быстро спросил Беккер.
– Сотню баксов.
Беккер нахмурился.
– У меня только песеты.
– Какая разница! Давай сотню песет.
Обменные операции явно не относились к числу сильных сторон Двухцветного: сто песет составляли всего восемьдесят семь центов.
– Договорились, – сказал Беккер и поставил бутылку на стол.
Панк наконец позволил себе улыбнуться.
– Заметано.
– Ну вот и хорошо. Девушка, которую я ищу, может быть здесь. У нее красно-бело-синие волосы.
Парень фыркнул.
– Сегодня годовщина Иуды Табу. У всех такие…
– На ней майка с британским флагом и серьга в форме черепа в одном ухе.
По выражению лица панка Беккер понял, что тот знает, о ком идет речь. Мелькнул лучик надежды. Но уже через минуту парень скривился в гримасе. Он с силой стукнул бутылкой по столу и вцепился в рубашку Беккера.
– Она девушка Эдуардо, болван! Только тронь ее, и он тебя прикончит!
Мидж Милкен в сердцах выскочила из своего кабинета и уединилась в комнате для заседаний, которая располагалась точно напротив. Кроме тридцатифутового стола красного дерева с буквами АНБ в центре столешницы, выложенной из черных пластинок вишневого и орехового дерева, комнату украшали три акварели Мариона Пайка, ваза с листьями папоротника, мраморная барная стойка и, разумеется, бачок для охлаждения воды фирмы «Спарклетс». Мидж налила себе стакан воды, надеясь, что это поможет ей успокоиться.
Делая маленькие глотки, она смотрела в окно. Лунный свет проникал в комнату сквозь приоткрытые жалюзи, отражаясь от столешницы с затейливой поверхностью. Мидж всегда думала, что директорский кабинет следовало оборудовать здесь, а не в передней части здания, где он находился. Там открывался вид на стоянку автомобилей агентства, а из окна комнаты для заседаний был виден внушительный ряд корпусов АНБ – в том числе и купол шифровалки, это вместилище высочайших технологий, возведенное отдельно от основного здания и окруженное тремя акрами красивого парка. Шифровалку намеренно разместили за естественной ширмой из высоченных кленов, и ее не было видно из большинства окон комплекса АНБ, а вот отсюда открывался потрясающий вид – как будто специально для директора, чтобы он мог свободно обозревать свои владения. Однажды Мидж предложила Фонтейну перебраться в эту комнату, но тот отрезал: «Не хочу прятаться в тылу». Лиланд Фонтейн был не из тех, кто прячется за чужими спинами, о чем бы ни шла речь.