Ольга кивнула. Фадеев попятился к двери и так и вышел за порог, спиной, будто не в силах отвести от нее глаз. А она пошла в душ. Посмотрела на себя в зеркало и сказала собственному отражению:
– Сейчас у меня будет секс с Васей. Как тебе это?
Отражение кивнуло и ответило:
– Нормально.
Ольга приняла душ и надела на голое тело халатик в Валькином стиле: у него не было пуговиц, только поясок, который тоже умел сам собой развязываться в нужный момент.
Когда она открыла дверь Фадееву, он сразу понял, что за халатик на ней, и в нужное время дернул за поясок, который тут же услужливо развязался.
– Когда у тебя выходной? – спросила Ольга, лежа возле Васи на собственном диване.
– Послезавтра. Два дня будут свободен, – ответил Фадеев и опять потянулся к ней с поцелуями.
Она ответила на них и предложила:
– Давай поедем за город! В Зеленогорск! К тебе на дачу!
– Так мороз сумасшедший!
– Ну и что? Ты же ездишь на своей машине!
– Вообще-то езжу.
– Ну вот!
– Оль! Я с тобой хоть на край света, но сейчас никакую дачу не протопить! Редкий морозище! Но, как только спадет, обязательно съездим, обещаю…
– Поклянись!
– Оль, ну что за ерунда? – удивился ее просьбе Вася. – К чему клятвы по таким пустякам?
– Нет, ты поклянись! – настаивала Ольга, сама толком не понимая, зачем ей так нужна его клятва.
– Ну хорошо… Клянусь, что обязательно свожу тебя на дачу, когда станет потеплее!
– А теперь поклянись, что…
– В чем еще?
– В том, что… любишь меня…
– Разве ты не чувствуешь этого?
– Опять скажешь, что требую клятв по пустякам?
– Нет, это не пустяки… Я действительно люблю тебя. Чем хочешь могу поклясться.
– А жизнью можешь?
– Могу… Я люблю тебя больше жизни… давно… Мне кажется, что как только тебя увидел, так и полюбил, хотя был еще на Анне женат… Помнишь, как мы в ваш дом переехали?
– Помню, – улыбнулась Ольга и удивилась тому, что действительно это помнила.
– Ты тогда с работы возвращалась, а мы мебель носили, помнишь?
– Да.
– Я, когда тебя увидел, еще споткнулся…
– Ага, и сервиз грохнул на землю!
– Точно… «Мадонна» назывался… Только две чашки целыми остались. Анька, помню, жутко ругалась! А мне хотелось думать, что к счастью!
– Не сочиняй, Вась! Не мог ты тогда так думать!
– Ну… может, и привираю чуток! – рассмеялся Фадеев и продолжил: – Но когда Анька вдруг другого себе нашла, так я даже рад был, честное слово! По Маришке, конечно, ужасно скучаю, а так… Словом, я счастлив, Оля… Даже если ты вдруг скажешь: «Все, Вася, свободен», ты у меня уже была… Я это помнить буду столько, сколько жить мне осталось…
Ольга приподнялась на локте и посмотрела в лицо Фадеева. Оно действительно дышало любовью.