Катя отбросила одеяло и, тяжело вздохнув, отправилась варить себе кофе прямо в пижаме. А что? Дома все равно никого нет. Валентин, конечно, уже уехал. Вчера он, правда, вернулся невероятно пьяным. Слово «вернулся», пожалуй, даже не подходит для обозначения процесса его возвращения. Его практически принесли на себе двое каких-то незнакомых мужчин и водитель Юра и с трудом взвалили на кожаный диван в его кабинете. Мужички так умаялись, что Катя даже дала им за работу по «стольнику», хотя они и не просили. Они взяли, потому что понимали: заслужили.
Работа была для Валентина делом святым. Он, бывало, уезжал в офис с температурой 38°, поэтому похмельный синдром должен посчитать пустяком. Исходя из этого Катя не сомневалась, что находится дома одна. Она вышла в коридор и вздрогнула всем телом, когда увидела на кухне сидящего за пустым столом мужа. Честное слово, Катя испугалась бы менее, если бы в кухне оказался грабитель, вооруженный до зубов и с маской на лице. Моментально забыв, что с ними приключилось за последнее время и движимая только тревогой за него, она бросилась к мужу.
– Валя! Что случилось? Почему ты не на работе? – крикнула она, на ходу приглаживая руками взлохмаченные волосы.
Валентин поднял на нее глубоко запавшие глаза, окруженные темными кругами, и сказал:
– Я люблю тебя, Катя… и… – он покрутил в воздухе рукой, – не говори ничего… Дай я скажу… Вчера еще я думал, что нам лучше развестись. Хотел даже в загс заехать, чтобы узнать, как там это все делается… А вечером перепил… ну… ты знаешь… Очнулся часа в четыре ночи. В голове гудит, руки трясутся. Заснуть больше не мог, все думал… И чем больше думал, тем… – Валентин опустил глаза в стол, помолчал немного и незнакомым Кате голосом начал говорить совсем о другом: – Я знаю: ты считаешь меня бесчувственным бревном, равнодушным и мало эмоциональным эгоистом, который больше всего ценит свой покой и налаженную спокойную жизнь…
– Я так не считаю… – попыталась встрять в его монолог Катя.
– Считаешь! – гневно перебил он ее, и она вдруг увидела, как сдал ее муж за эти две недели: лицо осунулось, обычно блестящие, слегка вьющиеся волосы потускнели. Валентин ссутулился и как-то противоестественно сжался. – Считаешь! – повторил он и даже стукнул по столу кулаком. – Мою выдержанность ты всегда принимала за равнодушие! «Неужели тебе все равно?» – вот твоя коронная фраза! А мне не все равно! Понимаешь ты?! Не все равно! Просто я считаю, что мужчина не должен охать, причитать и суетиться! Мужчина должен быть опорой семье! Он должен в любой ситуации проявлять выдержку, чтобы принять единственно верное решение! Разве это неправильно?