Начальник охраны губернатора понимал, что будет крайне неразумно воспользоваться в такой ситуации узлом гиперсвязи, установленным прямо в резиденции. Он известил заместителя, что отправляется на охоту, положил во флайер нейронную сеть и «мозгокрут», и через сорок минут отправил из города, с общественного пункта связи, код-капсулу.
В тот момент, когда он садился обратно во флайер, что-то уперлось ему в бок, и чистый холодный голос проговорил нараспев:
– Карточку допуска и коды, быстро.
– Дурак ты, Хансен, – сказал начальник, полагая, что его зам его выследил. – Если ты метишь на мое место, то ты к нему не ближе, чем к Магеллановым облакам.
Сильный рывок развернул его голову.
В мерцающем свете приборной доски на него смотрел вовсе не Хансен, а трехметровый барр с совершенно черным оперением и совершенно целым клювом.
Что-то пребольно ткнулось в низ живота. Начальник охраны скосил глаза и увидел, что когти барра на полсантиметра вошли в ткань его брюк, чуть повыше самого деликатного для мужчины места.
На руке щелкнул, защемив кожу, портативный детектор лжи. Другой барр, нависнув над креслом, молниеносно охлопал его брюшными жвалами, и вытащил из штанов карточку допуска.
– Код или яйца, – спросил барр.
– Семнадцать-семнадцать-три.
Второе крыло легло под подбородок.
– Какого хрена! Ты же обещал… – пролепетал испуганный начальник.
– Зачем барру человечьи яйца? – логично спросил черный птиц.
Голову человека оторвало от туловища так легко, как будто ее снес лазерный резак.
* * *
Стреловидный флайер начальника службы безопасности приземлился там, где ему и полагалось, – на служебной площадке между Западной казармой и отвесным, словно стесанным топором обрывом. Далеко внизу гора пестрела синим и рыжим, и у кромки обрыва плавали длинные белые полосы, – сбившиеся в кучки гелиевые пузырьки со спорами ттаккского дуба, и облепленные спорами видеошары.
Два барра в форме строителей-техников вышли из флайера и направились вдоль периметра. У входа в Западную Казарму они разделились.
Белый барр пошел вперед, а черный, который за его редкое оперение звался Радость_Тьмы, сверившись с целеуказателем, вошел внутрь.
Комм-замок не сделал никаких попыток задержать его – барр предъявил положенный допуск и соответствующий рисунок пальца. Поскольку палец был еще теплым, возражений у комм-замка не было. Радость_Тьмы отворил дверь и выбросил палец в стоявшую тут же мусорную корзину – все равно тот должен был скоро остыть и толку от него, остывшего, не было никакого.
Барр бесшумно миновал несколько дверей, за которыми спали люди, прошел мимо светлого пятна на полу у диспетчерской, и остановился у оружейки. Оружейка была заперта на решетку, забранную бронестеклом, и обыкновенный код.