Получив согласный кивок, месьор Аддах поднялся, вышел в коридор и с кем-то заговорил. Судя по тону, прозвучало распоряжение немедля кого-то разыскать и привести. Затем Рабиль вернулся, отомкнул скромно жавшийся в углу сундук, извлек оттуда пару кожаных мешочков, в коих обычно хранят монеты, и небрежно опустил их на стол.
– Собственно, на этом наши пути могут и разойтись, – заявил он, подвигая мешочки ближе к заинтересованно смотревшему гостю. – Это будет считаться моей благодарностью за проявленную Стражами Когорты бдительность. Как ты с ней поступишь – решать тебе. Однако что-то мне подсказывает, что ты не отказался бы разобраться в этой истории до конца… Ты случайно не был знаком с Тархаллом?
– Нет, – честно ответил Конан. – И в бегах я тоже не очень разбираюсь. Просто мне кажется… Знаю, в Шадизаре так не поступают… В общем, если этот Фехтие действительно виноват, то он должен быть наказан. И, наверное, не слишком важно, по закону или нет.
– Возможно, возможно, – Аддах резким движением крутанул подковку, зазвякавшую по столу. – В общем, так. Нынешней ночью двое моих людей нанесут визит некоему уважаемому месьору Ордзою и расспросят его о подробностях недавнего происшествия на Ристалище. К сожалению, эта парочка имеет привычку увлекаться и может ненароком обратить господина трактирщика в хладный труп, ничего толком не вызнав. Поэтому я предлагаю тебе прогуляться с ними. Присмотреть за порядком, так сказать. Мстить я не собираюсь, но вот проучить… Только я бы хотел сразу выяснить одно обстоятельство… Ты постоянно находишься на своей службе в Сыскной Когорте?
Ши частенько поддразнивал своего приятеля-варвара, утверждая, что более тугодумных людей ему еще встречать не доводилось, но на сей раз киммериец сразу сообразил, к чему клонит хозяин Поля. Должно быть, начало сказываться долгое общение с Ши Шеламом и подобными ему типами, умудрявшимися соображать на три шага вперед.
– Сегодня, как нарочно, у меня выдался свободный день, – со всем возможным достоинством ответил доблестный человекоохранитель. Забрал мешочки (довольно тяжеленькие и так приятно позвякивающие), пообещал вскорости навестить владельца Ристалища и удалился, гадая – не ввязывается ли он в очередную неприятность? Можно ведь просто взять вознаграждение и уйти.
Любопытство, как всегда, оказалось намного сильнее осмотрительности.
* * *
Посланцев Рабиля звали Тебби и Вильтас. В темноте они почти не отличались друг от друга, и чем-то неуловимо смахивали на давно ходящих в одной упряжке коней-тяжеловозов – упорных, неприхотливых и невозмутимых. Конан решил, что им не впервые приходится исполнять подобные поручения, и наверняка они относятся к заданиям хозяина как к грязной, но необходимой работе, которая должна быть выполнена по возможности скорее.