– Нет, я слышал. Я люблю, когда ты такая, – глядя ей прямо в глаза, сказал он. – Такая жесткая, властная…
Этим он напомнил ей Егора – тот иногда тоже говорил, что ему нравится, когда Коваль начинает и дома проявлять свой тяжелый характер и стервозность и только он может одним словом заставить ее опуститься перед ним на колени. И часто пользовался этим, кстати, особенно если они начинали спорить или расходились во мнении по какому-то вопросу: "На колени, Коваль!" – и все проблемы решались. Хохлу же подобное было не по силам, как и остальным мужчинам.
– Женька, у нас попить нечего?
– В бардачке бутылка "Колы", – откликнулся он, протягивая руку и открывая его.
Марина запрокинула голову и пила газировку так, словно жажда мучила ее по меньшей мере месяц.
– О, боже мой, думала – умру. – Она оторвалась от бутылки и снова откинулась на спинку сиденья. – Хорошо… Дай, я поведу! – внезапно приказала Марина, заставив Хохла остановить машину и перемещаясь на водительское место. – Ну, держись, Женька! – и поддала газу с места так, что Хохол вцепился в стойку и выматерился вполголоса.
Преодолев довольно большой участок дороги на запредельно высокой скорости, Марина въехала в деревушку, направляясь к своей вилле.
– Ты ненормальная… – выдохнул Хохол, с облегчением заметив, что скорость стала ниже. – Зачем ты это сделала?
– Захотелось, – процедила она. – Очко заиграло?
– Нет, представил, как ты будешь лежать в луже крови с разбитой вдребезги головой. Больше не проверяй меня, киска, я не боюсь смерти. – Он положил руку поверх ее, лежащей на руле. – Не надо доказывать мне, что ты круче всех, я в этом и не сомневаюсь. Для меня нет никого лучше тебя.
– Ты извини – я иногда сама не понимаю, что делаю и зачем. – Марина остановила машину во дворе и опустила голову на руки.
Хохол погладил ее по волосам, задержал руку на шее:
– Не надо так, пойдем, ты полежишь, успокоишься. Может, текилы принести?
– Я тебя обожаю! – искренне призналась Коваль, вылезая из машины и направляясь к крыльцу. – И лимончик тоже.
– Иди, киска, все принесу.
Мобильник в гостиной надрывался, выдавая мелодию из "Крестного отца", – звонил Егор, Марина кинулась к столу, больно ударившись об угол дивана:
– Да, любимый, я слушаю!
– Девочка моя, гуляла? – Голос мужа лился из трубки, напоминая о том, что он есть, он с ней. – Как ты там, моя родная?
– Здесь тепло и хорошо, но с тобой было бы гораздо приятнее. Ты приедешь?
– Да, детка, завтра вечером прилечу.
Марина завизжала так, что Егор засмеялся:
– Неужели так соскучилась?
– Я без тебя умираю, – совершенно серьезно и спокойно ответила она. – Я приеду за тобой в порт.