– Странно, что я совсем на мать не похожа. Видимо, я ее настолько терпеть не могла, что твои гены вышли на первый план, – заметила Коваль, закрывая альбом.
– Не говори так, Мариша, разве можно так – о матери?
– Я тебя умоляю! Какая она мне мать? К моим двенадцати она уже с трудом помнила, как меня зовут!
– Не сердись на нее, если разобраться, она по-своему тебя любила, – обняв ее за плечи, сказал отец. – Ты просто подумай, ведь она могла вообще не рожать или, родив, отказаться от тебя. Да и потом, когда ты стала постарше, ничто не мешало ей отдать тебя в детдом, но она этого не сделала.
– Хочешь, скажу почему? Просто потому, что для этого нужно было встать с дивана и отвезти меня в этот самый детдом, оторваться от стакана с водкой. Вот и вся ее любовь. Давай не будем про это – не хочу даже вспоминать. Знаешь, завтра приезжает мой Егор, – призналась Марина.
– Ты, надеюсь, приведешь его к нам? Мне очень хотелось бы поговорить со своим зятем.
– Ты ж с ним разговаривал.
– Это не то, – не согласился отец. – Я говорил с ним, как с твоим… как это… бойфрендом, вот, а это совсем не то же самое. Я хочу посмотреть на него другими глазами.
– Я не обещаю, потому что неизвестно еще, как мы с ним встретимся после моих выкрутасов. Если все будет нормально, обязательно приведу. У меня завтра столько дел, даже страшно – контракты с игроками подписывать буду.
– Значит, пора тебе спать, дорогая, а то день тяжелый и длинный, нужно быть в форме.
Он поцеловал Марину в макушку и легко подтолкнул в сторону комнаты:
– И не болтайтесь с мужем по отелям, у тебя ведь есть дом, а я могу к Димке поехать.
– Папа! – укоризненно произнесла она, остановившись на пороге. – О чем ты говоришь! Еще не хватало!
– Ладно-ладно! – засмеялся он. – Просто имей в виду.
Давно Марина не собиралась куда-то с таким рвением и старанием, не сидела перед зеркалом почти час, делая макияж и вставляя линзы, укладывая волосы в высокую "ракушку". Еще и волновалась, как перед первым свиданием! Но все удалось именно так, как она и хотела, – выглядела просто потрясающе и в душе надеялась, что Егор, увидев ее такой, простит все.
В такси Коваль беспрестанно курила и нервно крутила бриллиантовую подвеску на шее до самого аэропорта, пока машина не остановилась на стоянке. Марина вышла и направилась к зданию гостиницы, возвышавшемуся неподалеку от аэровокзала. В просторном холле было пустовато, Коваль села в кресло и стала ждать, ругая себя за то, что забыла спросить у Хохла, какой номер забронировал администратор для проведения переговоров, – сейчас могла бы спокойно расположиться там, а не торчать внизу, как неизвестно кто. Ждать пришлось долго, видимо, рейс задержали, Марина начала терять терпение, но вот наконец показалась толпа в одинаковых куртках – футболисты. Раньше их в холл отеля вошли Егор и Хохол, о чем-то оживленно беседуя. Сердце ее сжалось от боли – нет ничего хуже, чем делать подобный выбор, но ведь она сама виновата, сама загнала себя в угол, они оба ничем не виноваты перед ней. Егор увидел жену первым, бросил чемодан и шагнул навстречу: