Лика не услышала, как Паша, открыв дверь своими ключами, вошел в квартиру. С ее крепким сном можно хоть из пушки палить над ухом. Безрезультатно.
Но запах кофе заставил Лику подскочить на постели. Вот именно бодрящий аромат – это было неправильно. Запах должен появляться потом, после диска, орущего латиноамериканскую песенку. После шлепков босых ног по паркету. После разлепленных ото сна глаз…
Паша осторожно поставил на край постели поднос с завтраком. Такой взгляд, как у него в тот момент, бывает у бездомных собак и настоящих нищих.
Горечь кофе и сладость победы. Отличное начало дня. Возвращение блудного бойфренда.
– Кому-то не нравились магазинные пельмени, – многозначительно заметила Лика, подвигая поближе тарелку с бутербродами.
Паша покорно кивнул:
– Не нравились. И не нравятся. Но я понял, что мне очень нравишься ты. И ради этого я готов смириться со всем. Правда.
Колючки просыпающейся боли шевельнулись в памяти. Лика старательно выдирала этот разросшийся в сердце кактус, но такое не забывается.
– Паша. Если ты хочешь уйти – уходи сейчас. Спасибо за завтрак, и бай-бай. Где дверь, ты знаешь. Себя не переделаешь. Меня не воспитаешь. У нас хроническая несовместимость.
– Нет! Все изменится! – в его глазах уже плескалась радость. – Давай попробуем все сначала. Не прогоняй меня, ладно?..
Черта с два он смирился с засохшими болотцами кофейной гущи в коллекции немытых чашек на кухне. И рефлекс отцовства включал пилораму нудных упреков: ну когда же, старушка, давай плодиться, репродуктивный возраст поджимает.
«Пусть ворчит. Зато рядом. Теплый. Любимый», – думала Лика перед сном, и это было похоже на счастье.
– Да ответь, в конце концов, на звонок! Когда же ты проснешься?! Мы опаздываем!
Энергичный Пашин голос побуждал к действиям. Лика отыскала заливающийся «Самсунг», в окошке которого высветилась надпись: «Шеф».
– Вронская, удачной дороги! Возвращайся скорее! И поаккуратнее там с арабами, договорились? Глазки им не строй, как ты это любишь делать!
– Да, Андрей Иванович. А ты без меня не пей слишком много, договорились?
– Ну ты сказала! Если не бухать, то как стресс снимать? Водка и девочки. По-другому нельзя, – назидательно заявил Красноперов и отключился.
Хитрый лис, он знал, как вернуть Лику после того, как она неожиданно для себя самой решила уволиться. Всего лишь один неожиданный звонок. Никаких упреков, ни намека на предложения о сотрудничестве. Андрей Иванович просто рассказал о делах в редакции, спросил совета, и Лика сорвалась в пропасть тоски. Поняла, что безумно соскучилась и по двум метрам брутальной красоты главного редактора, и по девчонкам из отдела светской хроники, любившим посплетничать в курилке, и по элегантным парламентским корреспондентам и бородатым неприкаянным верстальщикам.