– Слыхал.
– Трусость и подлость, – он помолчал, а затем разразился потоком латинских стихов. – Эта цитата из Горация довольно точно подходит сюда, не так ли?
– Исключительно, – ответил я.
* * *
Кое-что я узнал, а никого, с кем стоило бы еще поболтать, видно не было, так что я пошел домой. По дороге я заскочил купить табаку и бутылочку шерри, а заодно и узнать, что судит об убийстве «глас народа».
– Какой-нибудь бродяга, – таково было общее мнение. – Знаем мы таких – подойдет к дверям, хнычет и просит милостыню, а как увидит, что девчонка одна в доме, сразу разговор другой. Моя сестра Дора один раз чуть не до смерти перепугалась: пришел какой-то пьяный, продавал книжечки с картинками…
История закончилась тем, как храбрая Дора захлопнула дверь прямо перед носом у этого типа, а сама забаррикадировалась в укрытии, которым оказался – как я догадался по деликатным намекам – туалет. «И там она и сидела, пока не вернулась домой хозяйка».
Вернулся я в «Розмарин» за пару минут до обеда. Джоан неподвижно стояла у окна в гостиной и выглядела так, словно ее мысли были бог весть за сколько миль отсюда.
– Что ты тут делаешь? – спросил я.
– Сама не знаю. Ничего особенного.
Я вышел на веранду. К железному столику были придвинуты два кресла, а на нем стояли два стакана с остатками шерри. На стуле чуть в стороне лежало нечто, на что я загляделся с немым ужасом.
– Господи помилуй, что это?
– Ну, – ответила Джоан, – насколько я понимаю, фотография больного, страдающего маниакально – депрессивным психозом или чем-то в этом роде. Доктор Гриффит считал, что это меня может заинтересовать.
Я с еще большим любопытством посмотрел на снимок. У каждого мужчины свой метод ухаживать за женщинами. Меня лично метод демонстрации меланхоликов, маньяков или параноиков как-то не привлекает.
– Выглядит довольно безотрадно, – заметил я, и Джоан от всей души согласилась со мной. – А как Гриффит?
– Усталый и какой-то ужасно несчастный. Что-то его мучит.
– Меланхолия, которую тебе не удается вылечить?
– Оставь свои шуточки! По-моему, это действительно что-то важное.
– По-моему, так он из-за тебя и мучится. Оставь его в покое, Джоан!
– Да замолчи ты! Не могу, вот и все.
– Вы, женщины, всегда так говорите. Разозленная Джоан убежала.
Больной с маниакально-депрессивным психозом начал коробиться на солнце и, взяв за уголок, я отнес его в гостиную. Не то чтобы он доставлял мне удовольствие, но я предполагал, что это какой-то экземпляр из коллекции Гриффита.
Наклонившись, я вытащил с нижней полки тяжеленный том, чтобы вложить в него фотографию и выпрямить ее. Это был толстенный сборник каких-то проповедей.