— Наркотики, оружие? — грозно спросил таможенник. — Откройте чемодан!
«Интересно, почему, когда я пересекаю границу, мне кажется, что у меня в чемодане килограмм героина, — подумала Надежда. — И что характерно, такие мысли возникают у меня только тогда, когда проверяют наши. Как только переедем границу, я успокаиваюсь».
Таможенник что-то спросил у Кристины, та в ответ показала ему какую-то бумагу, он кивнул головой и ушел.
— Свою границу проехали, теперь эстонцы придут!
Нессесер с Кешей стоял на нижней полке рядом с Кристиной, она расстегнула «молнию» пошире, чтобы птичка не задохнулась. Надежда хотела спросить Кристину, какую бумагу та показала таможеннику, но передумала.
Вошел немолодой седоватый эстонский таможенник.
— Тере — здравствуйте! — приветливо поздоровался он. — Таможенный контроль. Что везете?
— Ничего! — хором ответили Надежда с Алкой. — Ничего такого!
В это время попугай, которому стало скучно сидеть в темной душной сумке, решил напомнить о себе.
— Привет! — заорал он из сумки Алкиным голосом.
Таможенник удивленно покосился на Алку, но ничего не сказал, он в это время рассматривал Алкин открытый чемодан.
— Это же Ариэль! — заорал попугай опять-таки Алкиным голосом.
— Ты что, «Ариэль» с собой брала? — спросила Надежда, чтобы придать хоть какой-то смысл высказываниям попугая.
— Нет, конечно, — сообразила ответить Алка. — Надеюсь, в Таллине есть «Ариэль», а то ничем другим стирать не могу.
Едва только таможенник успокоился, как попугай опять принялся за свое:
— Ар-ристон! Стир-рает лучше всех!
— Далась тебе эта стирка! — Надежда уже начала нервничать. — Ни о чем другом думать не можешь! И потом, что это ты на «Аристоне» зациклилась? У меня, например, «Сименс», очень приличная машина, немецкое качество.
— Бар-рахло!
— Ну уж, с тобой и поспорить нельзя, сразу оскорбляешь чужие стиральные машины.
Попугай убыстрил темп, и Надежде приходилось, чтобы успеть вставить свои ответы между его репликами, произносить слова со скоростью пулеметной очереди.
— Тетя Ася пр-риехала! — как видно, попугай зациклился на телевизионной рекламе и решил продемонстрировать эстонскому таможеннику все свои познания в этой области.
— Что ты, Алка, какая тетя Ася? Вряд ли она успела доехать поездом раньше нас из своего Владивостока, а самолет она не переносит.
Надежда понимала, что болтает чушь, но ничего умного в голову не приходило.
— Катастр-рофа!
— Естественно, она боится катастроф, и потом, ее укачивает в самолете.
Надежда заметила, что брови таможенника удивленно ползут вверх, а рот открывается помимо его воли. Стоявший рядом с ним молодой красавец-пограничник реагировал на их разговор с попугаем не так сильно, видно, по молодости лет хуже понимал русский язык.