Когда горит вода (Кулаков) - страница 173

«Ладно, – решил Роман, – выберусь, открою дверь и еще раз предложу профессору идти со мной. Возможно, увидев, что путь свободен, он изменит свое решение. Если нет – выбора у меня не останется».

– Сидите тихо, – шепнул он и подался к лазу.

Храп часового смолк. Наверное, повернулся на бок. Вокруг было тихо. Лагерь спал.

Пора.

Роман ухватился за жерди, подтянулся – и через несколько секунд оказался на крыше. Гимнаст из него был плохой, бок сильно болел и мешал двигаться. Но все-таки он сумел выбраться из клетки, что само по себе внушало оптимизм.

Часовой сидел под дверью, и его не было видно.

Тем лучше.

Стараясь не шуршать, Роман слез на землю и двинулся к двери, прижимаясь к стене. Тьма вокруг стояла непроглядная, и лишь слабо прорывающаяся сквозь деревья луна позволяла различать очертания хижины и стоящих вдали построек.

Добравшись до угла, Роман замер. Часовой сопел в двух шагах, подпирая собой дверь. Роман, глаза которого привыкли к темноте, потихоньку высунул из-за угла голову, чтобы определить угол атаки.

И в этот миг тяжелый удар обрушился на него, и он, теряя сознание, опрокинулся на траву.

Очнулся он уже на голой земле. В лицо ему бил яркий свет. Щурясь, Роман различил стоящего над ним Хуана. Все его головорезы были здесь же.

Подергал руками. Связаны. Кроме рук, на этот раз ему связали и ноги. Он был беспомощен, как младенец.

И почему-то он был совершенно гол, не считая оставшихся на нем трусов.

– Ну что, Бен? – спросил Хуан, издевательски ухмыляясь. – Далеко хотел уйти?

Роман кашлянул. С правой стороны головы отдалось мозжащей болью. Это часовой саданул прикладом, когда он высунулся из-за угла. Должно быть, они с Брэксмаром слишком бурно выясняли отношения.

Брэксмар стоял рядом. Стиснутый с обеих сторон, он виновато глядел на Романа.

Ему-то в чем себя винить? Самому надо было действовать осторожнее. Поспешил – и вот результат.

А может, подумал Роман, профессор считает себя виноватым в общем смысле? Дескать, если бы не его разработка, не было бы всей этой заварухи? Учитывая перемену в его взглядах, вполне так могло и быть. Хотя сейчас это не имело никакого значения.

– Что молчишь? – рявкнул Хуан.

Он был накачан наркотиками до краев. Зрачки его были расширены на всю окружность радужной оболочки. Страшные, ничего не выражающие черные пленки. И лишь по движению губ и по интонации можно было догадаться о тех чувствах, которые он испытывает.

– А что говорить? – ответил Роман.

– Я хочу знать, куда ты собирался?

– Хотел удрать, – спокойно сказал Роман. – А ты на моем месте не попытался бы сделать то же самое?