Что ж, у каждого своя работа, сказал себе Роман и, завидев официанта, махнул ему с той долей неизжитой робости, которая и подобала недотепе-переростку из американского университета. Впрочем, когда официант подошел, он уже справился с робостью и бойко сделал заказ, сопроводив свои слова уверенными жестами. В самом деле, почему это он должен робеть? Янки гуляет, как-никак владелец мира, и нечего ему тут стесняться каких-то полудиких туземцев.
Китаец, несколько минут последив за «американцем», – типичный хам с Запада, трусливый и наглый – потерял к нему интерес и перенес свое внимание на вошедшую парочку, из чего Роман заключил, что остался неузнанным. А большего ему пока и не требовалось.
Официант принес «американцу» коктейль, который тот немедленно принялся жадно хлебать, не отрывая глаз от вертевшихся на сцене полуголых девиц. Это было общее для всех заведений «блюдо». Куда ни зайди, хоть в шикарный ресторан, хоть в крошечный бар, везде будут извиваться в танце практически обнаженные красотки. Поизвивавшись с полчаса, они уступают место другим, те – следующим, и так до бесконечности.
Суть этих танцев проста. Девушки таким образом ищут клиентуру, и зачастую прямо со сцены спускаются в зал, где и обслуживают заказчика тем или иным способом. Правда, кавалер должен сначала угостить девушку напитком. Это обязательно, на этом зиждется процветание всей местной системы общепита. Ну, а затем кавалер может либо подняться с дамой в кабинет наверху, либо получить порцию орального секса – наиболее часто практикуемую форму быстрых сношений – прямо за столом, не сходя с места. Приглушенное освещение и кабинками расположенные места идеально служили для этой цели. Разновидностей подобных заведений было много, но суть их сводилась к одному: удобное и скорое обслуживание всех без исключения гостей солнечной Паттайи.
Роман был уже благодарен Стокку за то, что тот не выбрал в качестве места встречи с резидентом какой-нибудь гей-бар или кафе для любителей трансвеститов. Хоть Роман Евгеньевич и попривык ко всякому за время своих заграничных командировок (да и Москва-матушка в этом смысле догоняла цивилизованный мир бешеными темпами), но публики этой, жеманной и шумливой, терпеть не мог. Не говоря уже о том, чтобы вступать с ней в какие бы то ни было виды половых контактов. А пришлось бы, маскировки ради. Телохранители белую ворону вычислили бы вмиг, на это у них глаз наметан. Но Стокк оказался нормальным мужиком, за что Роман не мог не испытывать к нему чувства, весьма схожего с обычной человеческой благодарностью.