Теперь лодка шла втрое быстрее. Солнце стояло над морем на расстоянии двух своих окружностей. До полной темноты оставалось часа два. Роман надеялся, что добраться до входа в пещеру они успеют засветло.
Вдруг зазвонил телефон. Более нелепого звука в этих первозданных местах нельзя было придумать.
Роман выхватил телефон, прижал к уху.
– Да, Леня?
– Что «да»? – спросил раздраженно тот. – Ты куда вообще задевался? Я жду, жду, когда ты объявишься, а ты пропал, как не было. Что мне на этот раз думать, посоветуй?
Объясняться с Леней по поводу их делишек вблизи понимающего по-русски Чоя не хотелось. Поэтому Роман перешел на английский. И ничего не понятно, и весу в глазах спутников прибавит.
– Понимаешь, Леня, так получилось, что мне пришлось задержаться. Я же человек подневольный, сам знаешь, мне приказали, я делаю…
Роман Леню о задержке не предупредил, надеясь, что завтра уже вернется в Москву и обо всем переговорит с ним на месте. Думал, что Леня, вечно занятый своими хитроумными комбинациями, после доклада из Паттайи о нем призабудет. Но нет, тот помнил. Нарисовался в лучшем виде, и попробуй сейчас растолкуй ему, почему вышло так, а не иначе.
– Слушай, я в твои казаки-разбойники играть не собираюсь, – заявил Леня. – Ты чего там дуришь?
Хотя он тоже перешел на английский, Роман чувствовал, что надолго Лениного терпения не хватит.
– Леня, ну, такие обстоятельства. Ты же умница, должен меня понять, – залебезил Роман.
– Какого черта я должен тебя понимать? – возмутился Леня. – Хоть бы раз ты попытался меня понять.
– Я тебя понимаю, Леня, очень хорошо. Но я же говорю, обстоятельства изменились. Я думал, вернусь домой еще вчера. А тут оказалось, что надо заскочить в другое место…
– Да это я уже понял, – перебил его Леня. – Какое хоть место, могу я узнать?
– Вьетнам, – обреченно признался Роман.
– Я так и думал, – воскликнул Леня. – Из всех вариантов ты выбрал наихудший. Впрочем, есть еще Северная Корея. Надо думать, она следующая?
Возмущение Лени легко было понять. Развивающийся в социалистическом русле Вьетнам жил вне законов фондовой биржи и, стало быть, прикладного интереса для Лени не представлял.
– Леня, ну я же не нарочно…
– Не хватало еще, чтобы нарочно! А почему, собственно, во Вьетнаме ты говоришь на английском? – спохватился Леня.
– Так надо.
– Взрослый человек, а занимаешься черт знает чем. Когда хоть вернешься?
– Если все пройдет гладко, завтра.
– Не верю.
– Верно говорю – завтра, – твердо повторил Роман. – К вечеру. В крайнем случае, послезавтра…
– Ладно, подождем. Но имей в виду: если будет еще один незапланированный «заскок» и ты не дашь мне знать, я обижусь.