Ти дышала ровно, будто не проделала весь этот утомительный маршрут, и послушно замирала под его рукой до следующего сигнала к движению.
Вот Чой застыл надолго, и Роман сквозь тихий гул услышал чью-то речь в отдалении. Голоса звучали едва слышно, то пропадая, то появляясь вновь, и их можно было бы принять за галлюцинацию, если бы не близость реального и ни в чем не сомневающегося Чоя.
– Пришли, – послышался его шепот.
– Да, – отозвался Роман.
– Это пока быть здесь, – сказал Чой, дотронувшись до корзины Романа.
– Хорошо.
Роман опустил корзину и автомат на пол.
– Идем, – прошептал Чой.
Они пробрались еще метров на десять, повернули – и снова пришлось протискиваться в узкую щель. Но на сей раз щель оказалась короткой.
– Стой, – едва слышно шепнул Чой.
Роман застыл на месте. Голос был слышен теперь так отчетливо, что он различал отдельные слова. Кто-то громко говорил по-английски, то и дело разражаясь добродушным смехом.
Они продвинулись вперед еще на несколько метров. Роман начал различать лица спутников, хотя Чой давно погасил свой фонарик.
Это снаружи в лаз проникал слабый свет. Роман понял, что пещера находится рядом. Добрались.
Чой придвинулся к краю лаза, поводил головой и поманил Романа к себе.
Роман зашел за спину старика, выглянул в щель.
Картина, открывшаяся ему, была впечатляющей. Под ним лежал громадный провал, простиравшийся вширь так глубоко, что его дальняя стенка терялась во мраке. Наверху чернел купол, истинную высоту которого трудно было определить. Казалось, что он высится до самого неба.
Щель, из которой выглядывал Роман, находилась ближе к потолку. От нее до земли было примерно метров двадцать. Поэтому-то щель оставили без внимания. Таких дыр в стене, особенно под потолком, было множество. Каждую не проверишь на предмет ее выхода на поверхность.
Рабочая зона располагалась внизу слева, освещенная по периметру лампами дневного света. Роман увидел тот самый, странного вида «самогонный аппарат», изображение которого он передал в Москву. Рядом стояли столы с оргтехникой и дизели, дающие электроэнергию. На некотором удалении от рабочей зоны располагались спальный отсек и кухня.
Один из дизелей работал, наполняя тихим гулом всю пещеру. Но она была столь объемна, что гул распадался в ее глубине, почти не мешая разговору двух человек, сидевших за небольшим чайным столиком.
Если точнее, то разговаривал один человек, худой старик с седой растрепанной шевелюрой. Он листал какую-то книгу и одновременно обращался к коренастому вьетнамцу, сидевшему напротив него.
– Понимаешь, Фам, если верить Кларку, то дифференциация начинается через один период после инициирования реакции, – прислушавшись, разобрал Роман.