Визит был недолгим. Корпела даже не вышел из автобуса. Владелец транспортных средств бросил прощальный взгляд на свои машины, невесело усмехнулся, развернул автобус и снова выехал на дорогу.
В Пори полковник Кемпайнен и Хелена Пуусари отделились от компании — Герман сказал, что заедет домой в Ювяскюля. Договорились встретиться послезавтра в Куусамо.
Официант на побегушках Сорьонен нашел в папке самоубийц любопытную открытку, на которой были изображены играющие норки. Ее отправил некий Сакари Пииппо из Нярпио. Угловатым почерком Пи-иппо писал: «Вот проклятие, как ни бьюсь, ничего не выходит, черт возьми. Свяжитеся со мной, ежели это того стоит. Сакари Пииппо, Нярпио».
В Нярпио все знали Сакари Пииппо, неудачливого директора цирка. Он жил на окраине деревушки в почти новом деревенском доме. Рядом располагалась огромная звероферма, в стороне стоял старый коровник, а за ним — такая же старая молотильня. Догадаться, что Пииппо устроил там цирк, было совершенно невозможно.
Автовладелец Рауно Корпела торопил компанию, повторяя с похоронной серьезностью:
— Ну, поехали. Смерть ждет. Вместительный автобус Корпелы наполнился людьми, ожил, помыкался немного на узкой кладбищенской парковке и пустился в путь. Полковник Герман Кемпайнен ехал за автобусом на своей машине через весь город, по мостам Котки, по дороге Порвоо. Автобус оставил позади Ловиису, Порвоо, Хельсинки. В столицу заезжать не стали — нечего было там делать. Миновав город, выехали на внешнюю кольцевую дорогу, затем на дорогу Пори. Оттуда двинулись напрямик до Хуйтти, где Корпела залил в бак еще полтонны топлива. В кафе у бензоколонки выпили кофе с булочками.
Около десяти часов вечера прибыли в город Пори.
Автобус въехал во двор транспортной компании, расположенной в промышленной зоне города. Во дворе не было ни души. Корпела завел машину в гараж, где уже стояли остальные шесть автобусов, принадлежавших ему.
— На них я зарабатывал свой хлеб на дорогах Финляндии, — доложил Корпела в микрофон.
Уже стемнело, но Сорьонен и Релонен все-таки решили зайти к Сакари. Их встретил угрюмый хозяин, мужчина средних лет в шерстяном свитере и брюках-галифе. Он сидел в кресле-качалке и читал «Народ Похьянмаа».[14] Выражение лица у него было серьезное. Меньше всего он походил на директора цирка.
Представившись, Пииппо предложил гостям кофе. Он вымыл чашки, жалуясь, что в последнее время руки не доходили убраться: он теперь остался совсем один.
Сорьонен не смог удержаться от вопроса, почему жители Нярпио зовут его директором цирка. Может, хозяин когда-то в цирке работал? Иначе откуда такое прозвище?